Вернувшись на камбуз, я пощупал книгу и провел пальцем по корешку. Появились изображения нескольких кофейных чашек и кусочков сахара под ними, а ниже знак вопроса.
— Я должен угадать, сколько сахара положить в какую чашку, да?
Книга сдвинулась с места, словно хотела кивнуть.
Я задумался. В чем логика загадки? Кофе и рафинад? Сколько кусочков положить в чашку? Можно пить кофе без сахара или нет? В чем смысл? Не понятно. По-моему его нет, и книга надо мной издевается.
— Хрен с тобой! Знай, когда я умру или меня сожрет свирепый тролль, я буду умирать и винить тебя!
На обложке появилась подмигивающая рожица и жирная надпись: давай-давай, вини!
У меня возникло непреодолимое желание стукнуть по книге чем-нибудь тяжелым. Я даже начал осматривать камбуз в поисках подходящего предмета. Первым подвернулся тяжелый молоток для отбивания мяса. Я схватился за него, приподнял и сделал пробный замах.
На мгновение мне показалось, что по фолианту прошла рябь. Словно книга вздрогнула в ожидании удара.
Я вдруг подумал, что весь ее вредный характер и показное равнодушие могут быть следствием плохого обращения. Как ухаживать за волшебными книгами? Понятия не имею. А за с обычными? На ум приходило одно лишь слово — бережно.
Возможно, книга боится учеников потому, что ни один из них не обращался с ней аккуратно? Похоже на правду. С трудом могу представить чистоплотного лунатика с недержанием. Будь я книгой, тоже побаивался такого опрятного парня. А если представить, что для книги мы все на одно лицо, становится ясно, почему она не открывается. Ученики для нее воплощение зла. Другой вопрос, что может понравиться книге, особенно волшебной?
Положив молоток, я подошел к ней и погладил обложку.
— Прости. Мы неправильно познакомились. Меня зовут Люсьен. Я новый помощник мастера Оливье. Я обещаю обращаться с тобой очень бережно. Всегда мыть руки, чтобы не испачкать твои страницы. Беречь тебя от влаги, жара и мусора. Не класть в раскрытом виде. Не загибать и не рвать страницы. Класть на ночь в сухое место. Если у тебя есть какие-то пожелания, готов рассмотреть.
Прошло около минуты. Мне начало казаться, что мой монолог прилежного школьника прошел впустую, когда на обложке проступила надпись: обещаешь чистить меня, протирать корешок и разгладить все заломы?
— Клянусь! — торжественно проговорил я.
В ответ под надписью появилась широкая улыбка.
Я ощерился и добавил:
— Буду очень стараться.
«Хорошо». Согласилась книга, буквенной надписью. Вред мне причинить сложно, но когда бьют, лупят, топят и жгут. Крайне неприятно.
