Шведский обед
Хозяин дома двумя легкими постукиваниями по бокалу просит внимания. «Дорогие друзья…»
Его короткая речь торжественна, полна юмора, прелестна. Затем начинается серия skol. Предложить skol — это значит назвать одного из гостей по имени (Нильс… Эльза… Густав… Карл…), поглядеть на него с настойчивым нежным вниманием, поднять бокал до уровня третьей пуговицы френча и выпить, все так же преданно глядя в глаза, после чего поставить бокал на место и в последний раз взглянуть на партнера, вложив в этот взгляд максимум чувства. Предложить skol — это все равно что сказать: «Нильс, я думаю о тебе… Наше с тобою общение сейчас полнее и глубже, чем если бы мы произносили слова… Мы понимаем друг друга… Нильс, как это славно – выпить вместе с тобой…» Это – тост, но он гораздо лучше, чем обычный тост. И намного сложнее. Нужно, чтобы оба «сколёра» пили одно и то же вино. Начальник должен первым предложить skol подчиненному. Никто не предлагает skol хозяйке дома, которая, напротив, предлагает его всем гостям. Да, это нечто совсем иное, чем тост, это психологический тост, когда чокаются две души, когда два сердца омываются одной влагой.
– Не правда ли, это так ведь и есть? – говорю я соседу. – Я правильно передаю то, о чем вы, шведы, думаете, когда предлагаете skol?
– Да нет же, – отвечает цинично сосед, – что касается меня, я думаю обычно о том, как бы поскорей выпить.
Наслаждение, которое мы получаем от беседы, проистекает не из высказываемых в ней идей, которые, как правило, менее интересны, чем в хорошо написанной книге, а, пожалуй, из той стремительности, с какой мы выражаем себя и понимаем других, из умственного и душевного равенства собеседников, когда находчивость партнера радует тебя не меньше, чем твоя собственная, наконец, из нашего общего вкуса к отбору точных оттенков мысли, заставляющего нас искать и находить самые тонкие и удачные из них.
Беседа-игра – произведение искусства. Она требует порой жертвовать мыслью. Страстный человек обычно портит беседу-игру. Он с полной серьезностью опровергает легковесные доводы; он цепляется за темы, которые уже исчерпаны. Правила игры требуют брать любой мяч и без сожаления перебрасывать его дальше.
Однако страсти бывают порою даже забавны, но лишь в том случае, если их ярость притворна. Они разражаются на высшей точке мелодии, подобно удару большого барабана или кимвал. Произведя этот ужасающий грохот, хороший музыкант как ни в чем не бывало опять утыкается в партитуру.
