— С оппозицией понятно. — несколько нетактично перебил собеседника Самойлов. — Если можно, без перехода на личности. В любом случае, последние слова я не смогу пустить в эфир. Вернёмся к теме беседы. Какова ваша позиция по отношению к действующему премьер-министру?
— Слишком мало работал. Вас устроит такой ответ? — Кузьмичёв болезненно отреагировал на реплику журналиста.
— Для Украины работать в такой должности два года довольно солидный срок, если учесть, что в Киеве премьеров меняют, как перчатки.
— В России тоже.
— Согласен. — усмехнулся Самойлов. А Кузьмичев, видя его реакцию, несколько оттаял:
— Яценко, я считаю, добротный хозяйственник. Такой, знаете, мужичок. В народе всегда людей подобного склада уважали. Но, недостаточен до подобных структур. Хозяйственники хороши только в небольших хозяйствах. А здесь целая страна. К тому же Владимир Николаевич подвержен диктаторским методам управления.
— То есть?
— Любит, когда все выполняют только его, личные, указания. Под час безграмотные. Потому, и не срабатывает. Взять, хотя бы пример, когда пан Яценко отправил своих министров проверять на местах, как проходит уборочная кампания. Ну, во-первых, какая может быть государственная программа для частного фермера? Сами разогнали колхозы, мощные хозяйства, созданные Советской властью. Разорили их до корня. Убили в людях любовь к земле. А теперь присылают министров с проверкой: а что ты засеял? А чем засеял? А как засеял? Да никак! Пусть датчане, или французы сеют. Наш селянин уже отсеялся. А программа поддержки села? Срам Господень! И где? В Украине! В сельскохозяйственной стране, принимают такую позорнейшую программу. Хоть бы постыдились! И потом. Скажите мне, что может в селе контролировать министр культуры? Сельский клуб, который, благодаря его бездеятельности, давно не существует? Вот вам и стиль пана Яценко. Так что, рановато данному индивидууму занимать место лидера государства. Если, вообще его можно допускать до такого места.
— А кто, по-вашему, достаточен для данной должности?
— Есть два претендента. Из числа кандидатов. А вот кто, не скажу. Познакомьтесь с программами всех двадцати восьми, и сами увидите. А российскому зрителю скажу следующее…»
Дмитриев выключил камеру, и вышел на балкон.
— Что скажешь? — Михаил курил, сбрасывая пепел с сигареты за металлическую изгородь.
— Словоблуд. — оператор сплюнул за металлическую огорожу. — Разве что небольшой фрагмент возьмут. Да и то, без пожеланий для российского зрителя. Только время перевели.
