— Что улыбаешься? — вопрос застал Медведева в врасплох.
— Да ничего. Представил вас с удочкой. Вот и, так сказать…
— А не надо ничего так сказать. — оборвал Щетинин. — Удочка, брат, это самое настоящее рыбальское искусство. С неё все начинают, и к ней все возвращаются. — генерал принялся нарезать мясо. И неожиданно произнёс. — Учитывая тбилисские события, Павелича следует изолировать.
Медведев отреагировал молниеносно.
— Я тоже об этом думал. Только придётся выходить на наших людей.
— А вот это, ни в коем случае. Будем действовать через МИД. Подготовь все документы по деятельности Павелича. Особенно в Сербии. Сомневаюсь, что Кучерук пожелает иметь дело с уголовным преступником. Да и Козаченко следует подумать, кого они запускают на свою территорию. Пусть и у них зад почешется.
— А, может, не стоит торопить события? — полковник говорил уверенно. Генерал критику всегда воспринимал спокойно и обстоятельно, а потому продуманное слово надолго оставалось в его памяти. — Опыта после Грузии мы набрались. Так что, думаю, наши люди в состоянии спрогнозировать все последующие действия украинской оппозиции. К тому же, революция в Тбилиси прошла без жертв. Это факт.
— Ой ли? А погром парламента?
— Горячая кровь. Но смертей, в отличии от московских событий девяносто третьего, не было.
— Любая, как ты говоришь, горячая кровь должна находиться под контролем. А мы в Тбилиси контроль потеряли.
— Не по нашей вине. Сами помните, пришёл приказ сверху: ни во что не вмешиваться. Другая страна, чужое государство.
— Соседнее государство. — уточнил Щетинин. — Ориентированное на Запад. И не просто на Запад, а на дальний Запад. А значит, в любой момент может возникнуть угроза безопасности. Чужих соседей, Герман, не бывает.
Генерал снова протянул руку к тумбочке, достал переносную электрическую плитку, поставил её на стол, запитал от розетки, после чего водрузил на неё старую, чугунную сковородку, в которую налил подсолнечное масло, и, не дожидаясь, пока та разогреется, кинул поверх масла большую горку резаного лука.
— Себя можно оправдывать сколько угодно. — Вилен Иванович упаковал сковороду мясом, прикрыл крышкой. — Только результат от того не меняется. Да, в Грузии мы выполнили приказ сверху, практически, ни во что не вмешиваясь. А в результате, чуть не потеряли людей. Во второй раз я подобного не позволю. Давай, пройдём в хату, у меня варенье на плите. Бумаги захвати.
Они прошли в старый двухэтажный дом, по которому свободно гулял дух сладких яблок. Щетинин насыпал в маленькую пиалочку изготовленный собственными руками продукт, налил крепкого чаю, и всё это, вместе с печеньем, пододвинул к собеседнику:
