— Да во всём. — Самойлов выпил первую бутылку, и откупорил вторую. — Начиная с того, что свою карьеру поставил превыше всего. Выше семьи. Выше детей, которых у нас так и не было. Опять же по причине моего карьерного роста. А что в результате? Остались я, и моя сомнительная карьера.
— Но карьера-то неплохая. — Рогов попытался поудобнее устроиться в кресле. — всё-таки стать ведущим журналистом на московском телеканале не каждому дано.
— Каждому дано то, что ему отмеряно. — Самойлов с сожалением отставил пустую бутылку. — А стать ведущим журналистом не проблема. Тёлки, то есть, простите, женщины, в данной сфере человеческого социума передвигаются по лестнице на верх значительно быстрее, нежели мужики. По понятным причинам. И их, то есть слабый пол, ни в коем случае нельзя винить. У нас ведь до сих пор наблюдается дискриминация по отношению к данной половине человечества. И не нужно морщиться, так оно и есть. Вот они и нашли ту нишу, в которой могут делать деньги значительно качественнее и чище, чем в других отраслях. А то, что их домогаются? Так это повсюду.
Рогов посмотрел на Дмитриева. Тот отмахнулся: понесло. И вот так всегда, не в первый раз. Теперь с трудом успокоится.
— К женщинам приставали всегда и везде. — продолжал Самойлов. — Что есть нормально. Путь кричат законники, о нарушении прав человека. Но, всё-таки нормально. И понятно. Мужчина хочет женщину — это природное. Дети. Будущее. Хуже, когда не хочет. Представьте себе, хоть на миг, что у нас все педерасты. Все. Без исключения. Мужики живут с мужиками. Детей клонируют в пробирках. Женщине на работу устроиться невозможно, поскольку на неё никто не обращает внимания. Она, то есть женщина, становится простым материалом. Биологическая масса. И не более. Впрочем, как и мужики. Всё — биомасса. Какую женщину устроит подобного рода перспектива? Да никакую. — Самойлов взял ещё одну бутылку пива и опустошил её. — Вот и мою не устроило. Хотя, до уровня биомассы она не дошла. А, впрочем…
Самойлов махнул рукой, и отвернулся от хозяина квартиры.
— Он что, стал спать с мужиками? — Рогов подмигнул Володе.
— Да нет. — тот подхватил игру. — Правда, как то приставал ко мне. Но я выстоял. Он ко мне, знаешь, так подойдёт, и как пристанет… Ну, думаю, всё, не сдержусь. А потом вспомню о семье, — Дмитриев наигранно всхлипнул, — О жене, детях. О тёще. Очень, знаешь, помогает сохранить девственность. И ему говорю: нет, отстань, противный! И он отстал.
