Через день баш-кадина обнаружила под порогом дохлую же овцу, потом — ворону, потом — крысу… Потом я поняла, что у меня появился подражатель, и озадачилась. Потому что с утра баш-кадина начала находить у себя на пороге кучу всевозможной дохлятины, в число которых однажды попала и задушенная кем-то наложница Повелителя Айше, и немой евнух Аббас, и даже хорошо полежавшая в Босфоре подруга Махидевран по Манисе — Амина Хатун!
Вот тут я и заподозрила Сулеймана — большого шутника с неограниченными возможностями. Баш-кадина попросилась от греха в Старый Дворец, при каждой встрече теперь глядя на меня круглыми от ужаса глазами. Видимо, труп подруги ее изрядно доконал.
Сулик же будто только этого и ждал, так что в данный момент Махидевран пребывала в Старом дворце, а я спокойно носила ребенка и ни о чем не думала. За что и поплатилась.
Но обо всем по порядку…
Глава 17, в которой некоторые тайны Хюррем узнает султан
-Госпожа! — в покои просочился Сюмбюль, согнутый в три погибели. Тысячу раз пыталась объяснить, что передо мной кланяться не надо — так и не дошло. Субординация, мать ее. Я с трудом, придерживая живот рукой, поднялась с диванчика и подошла к евнуху. — Повелитель ждет Вас у себя!
-Как срочно? — недовольно поморщилась я. Идти к Сулейману на ковер не хотелось. Опять начнет тряпки навешивать сундуками и нудить, что нарядов у меня мало и вообще одеваюсь не по-царски. Надоело. Как хочу — так и хожу. Мне и в моем «беременном» платьице удобно.
-Приказано сопроводить, — вздохнув, отозвался Сюмбюль. Под глазами у евнуха залегали темные круги от бесконечного недосыпа.
-Сама дойду. Иди поспи лучше, весь серый уже, — похлопав евнуха по плечу, посоветовала я. –Надорвешься же.
-Спасибо, госпожа! — опять пытается полу платья целовать. Да за что ж мне это, Аллах-Аллах!
К слову, быть мусульманкой я привыкла быстро. Как будто подсознательно всегда к этому тянулась, и это было моим. Но разбираться в собственном подсознании сейчас было не в приоритете, и поэтому я особо на данную тему не задумывалась. Просто была Хюррем — правоверной мусульманкой, по несколько раз на дню встававшей на молельный коврик, заслышав крик муэдзина.
Что ж. Человек быстро ко всему привыкает.
Сулейман ждал меня в кабинете — это была большая комната, отделенная от его спальни чем-то вроде театрального занавеса. Я с поклоном вошла и вопросительно воззрилась на своего господина и Повелителя.
-Мне нужен твой совет, Хюррем.
