Эта непомерная сексуальная ненасытность была унаследована всеми детьми Хафсы Султан от нее самой, так как султан Селим был ярым сторонником «иной веры» и последние годы проводил исключительно в объятиях юных мальчиков.
Сама же Хафса страдала без мужской ласки и периодически находила себе умных любовников среди пашей, умевших держать язык за зубами.
Так что виноватой перед кем бы то ни было за свою связь с Ибрагимом из Парги Хатидже себя не чувствовала ни в коей мере.
Вот только рыжая наложница…
Неожиданно Хатидже ощутила при мысли о нахалке жаркий спазм в низу живота. И тут же стыдливо покраснела. Да, иногда ей нравились девушки, пару раз с рабынями они даже ласкали друг друга в хаммаме, но дальше этого дело обычно не заходило. А тут…
-Хюр…рем…- еле слышно выдохнула Хатидже, вконец обессилев от страсти и дав волю рукам. –Хюррем…
***
Ее брат в этот момент шептал примерно то же самое, представляя себе всевозможные сладкие вольности, которые вскоре он позволит себе с русской рабыней. Сама же русская рабыня в этот момент сладко спала и слезно просила ее не беспокоить. Даже дверь отнятой у стражников секирой подперла, сославшись на то, что у нее нечистые дни. Султан повздыхал, но после недавнего свидания с Махидевран силы у него были только на то, чтобы мечтать.
Рыжая покорила его своей дерзостью и огнем, горевшим в ее глазах. Этот огонь был сладостным обещанием греховной страсти, так как только у любвеобильных женщин он горел в глазах. По крайней мере, так считал султан, и в чем-то он не ошибался.
Только вот огонь этот вызван был желанием жить и к его персоне отношения никакого не имел, но о таких банальностях Сулейман предпочитал не задумываться.
В его мыслях Хюррем, обнаженная и покорная, раскинулась перед ним на зеленых шелковых простынях, ожидая, когда до нее снизойдет ее Господин и Повелитель…
Если бы сама «Хюррем» услышала мысли султана — смеялась бы до колик. Но она навыками телепатии, к сожалению, не владела.
***
Сна не было ни в одном глазу, хотя усталость уже накопилась. Но прежде чем отправится на заслуженный отдых, мне было необходимо добраться до одного человека в этом дворце и душевно с ним побеседовать. А вот как это сделать…
Выглянув в плотно зарешеченное окошко, от идеи спуститься по простыням я с содроганием отказалась. Через дверь от меня сладко хрюкает во сне Сулейман, мимо которого явно не проберешься. Еще и стражники за дверью.
Нарезая круги по выделенным мне покоям, я судорожно размышляла, пока взгляд мой не остановился на странной, ни к месту расположенной занавеске на стене.
