-Хорошо, — покорно склонила голову я, стараясь не поворачиваться к султану подбитым глазом. — Зови служанок. А кто там у тебя в этих покоях живет, э?
-Ибрагим жил, — на слове «жил» султан почему-то сделал четкое ударение. — Больше он там жить не будет.
-Ясно…- Ясно было только одно — что мне ничего не ясно. Но спорить с этим ослом упертым не было уже ни сил, ни желания.
Служанки прилетели по зову своего Повелителя быстрее легкокрылых бабочек. Ибрагима из покоев выкинули тем же реактивным темпом.
Я вошла в небольшую, но очень уютную комнатку и поняла одно — я буду здесь жить!
До того она милая, что просто жуть. На столе лежала книга, оставшаяся от предыдущего владельца.
Я подошла к столу и нежно провела пальцем по кожаной обложке. Боги, в мое время эту книгу бы только на аукционе «Сотбис» можно было найти, и то — не этих лет выпуска!
Данте Алигьери, «Божественная комедия». На итальянском. Неужели Ибрагим настолько образован? Знает несколько языков? А по нему и не скажешь…
Из задумчивости меня вывел тоненький голосок служанки, назвавшейся Мелек Хатун.
-Госпожа… Вы просили принести Вам ткани, цимбалы и саблю. Саблю Повелитель не разрешил давать. Ткани все готовы и ждут Вашего выбора!
-К тканям желательно приложить портниху, — криво усмехнулась я. –Сама шить не обучена, уж извините.
Видимо, статус «любимицы Падишаха» предполагал любые мои промахи и отсутствия умений превращать в «очаровательную изюминку».
Портниха прибыла по первому же свистку, и я углубилась в процесс подготовки костюма для танца с непонятным мне самой упоением.
***
Султан всего мира, десятый Падишах Османской Империи, возлежал на подушках и нервно курил кальян на фруктах. Хюррем запаздывала, но из-за двери смежных покоев доносился периодически нежный смех. И пока именно он сдерживал султана от необдуманных поступков.
-Дестуур! Хасеки Султан Махидевран! — послышался голос стражника из-за двери. Султан подавился дымом и раскашлялся…
Только Махидевран ему еще не хватало!
…Два события произошли одновременно. Распахнулась дверь смежных покоев, и оттуда показалась прелестнейшая гурия, закутанная в белый шифон и шелк. Лицо красавицы прикрывал короткий яшмах, живот был соблазнительно оголен, показывая сережку в пупке, а шальвары были настолько прозрачными-и…
Не успел Сулейман сглотнуть набежавшую слюну, как двери его покоев открылись и показалась Махидевран в мятом платье — видно, с дороги даже переодеться не зашла, сразу к нему понеслась.
