Ревнуешь? — насмешливо интересуется мое подсознание.
Да пошло оно все. Не ревную я. Мне плевать, что он делает и с кем мутит, просто предполагалось, что этот вечер мы проведем вдвоем. Только он и я. А не он и какой-то левый чувак, с которым он познакомился через свое шлюшеское приложение.
Я резко спрыгиваю с табурета и шагаю к бильярдному столу. Они уже даже не играют. Просто стоят близко друг к другу и с улыбками о чем-то там треплются. Рука Сэма лежит на бедре у Веса. Обычный жест. Легкий и безобидный.
Но при виде него внутри меня вспыхивает негодование. Какого хера он его трогает? Он ведь даже его не знает. Бесцеремонный козел.
— Ну что, идем? — Приходится повысить голос, потому что они не замечают меня.
Вес моргает.
— Прямо сейчас?
— Да, — цежу я сквозь зубы. — Я хочу уйти. — Не сдержавшись, я бросаю на него холодный взгляд. — Ты же у нас с машиной, забыл?
На его лицо наплывает настороженность. Затем он быстро кивает и поворачивается к Сэму.
— Ну… спасибо за игру. Похоже, мы сваливаем.
Сэм заметно разочарован. Коротко взглянув на меня, он опять переводит глаза на Веса.
— Да. Конечно. Только дай мне перед уходом свой номер?
Козлина.
Скрежеща зубами, я смотрю, как они обмениваются телефонами. Ну понятно. Собираются снова встретиться. Вот вам и воссоединение с лучшим другом.
Пока мы идем к выходу, Вес молчит. Музыка в баре играет так громко, что заглушает все, что происходит снаружи, но стоит нам выйти за дверь, и мы оказываемся посреди грозового ливня.
Ветер швыряет мне в лицо холодные струи, и я вмиг промокаю до нитки.
— Черт. Бежим до машины? — кричу я сквозь оглушительную барабанную дробь дождя по тротуару.
Вес остается стоять на месте. На его лице — как и на небе — буря.
— И что, блядь, это было?
За шумом дождя и ветра я едва его слышу.
— О чем ты?
— Ты вел себя там как полный гондон. — Он начинает размашисто шагать прочь, шлепая по собирающимся на асфальте лужам.
Маленький козырек над баром никак не защищал нас от дождя. Наша одежда прилипла к телу. Пока я догоняю его, мое лицо заливает стекающая с волос вода.
— Это я-то вел себя как гондон? — кричу я ему в спину.
Он останавливается. Разворачивается ко мне лицом.
— Да, ты. Господи, чувак, ты обращался с тем парнем так, словно у него Эбола.
— Может, я просто не оценил, как он лапал тебя прямо у меня на глазах! — ору я в ответ.
У Веса отваливается челюсть.
— Что?
Мой рот захлопывается. Иисусе. С какого хера я это ляпнул?
— В смысле… — Я сглатываю. — Это было неприлично.
