— То есть, мой подарок пропал? Ну ты и засранец.
— Не, я надевал его на мальчишник.
Мы оба смеемся, и мою грудь сжимает чем-то жарким, чем-то знакомым. Как же мне не хватало разговоров с Весом. Смеха с Весом.
— Свадьба вышла веселая, — прибавляю я. — Мы со Скоттом и Брэди были шаферами, Тэмми — одной из подружек Саманты, а моя сестра Джесс получила сан и вела церемонию. Вот она отжигала там.
Вес усмехается.
— Чувак, и как ты еще не спятил? Я с таким количеством сестер и братьев просто не выжил бы.
— Не-е, я их обожаю. Плюс я ведь самый младший. Когда я родился, родители разрешали мне делать буквально все, потому что на воспитание шестого ребенка у них уже не осталось сил.
Он ничего на это не произносит, и я вновь ощущаю в воздухе напряжение, словно он хочет что-то сказать, но боится.
— Говори уже, — командую я, когда тишина затягивается.
Он вздыхает.
— У нас все нормально?
— Да, Вес. Все хорошо. — И я не кривлю душой. Нам потребовалось четыре года на возвращение в эту точку, но теперь, когда это наконец-то случилось, я счастлив.
У меня снова есть лучший друг — по крайней мере на следующие полтора месяца.
Как мне тренерская работа? Оказалось, она сложнее, чем кажется.
Утреннее занятие с младшими проходит у меня как по маслу. Я показываю атакующим игрокам кое-какие приемы и гоняю их до седьмого пота. У меня на шее висит свисток, и они обязаны меня слушаться. Легкие деньги, скажете вы?
Ага, как бы не так.
На тренировке со старшим возрастом абсолютно все идет наперекосяк. И не потому что дети мало умеют. Нет, уровень их мастерства варьируется от впечатляющего до виртуозного. Но у них не выходит работать в команде. Они твердолобые и ведут себя иррационально. Слушают, что им говорят, а делают ровно наоборот.
Они тинейджеры. И спустя десять минут я практически бьюсь лбом об оргстекло и мечтаю поскорей сдохнуть.
— Пат, — молю я, — скажи, что я таким не был.
— Не-е, — крутит головой он. — Ты был раза в три хуже. — А затем этот предатель берет и уходит, оставляя на моем попечении тридцать взмокших, обезумевших от гормонов малолетних головорезов с клюшками.
Я в миллионный раз дую в свисток.
— Опять офсайд! Ну сколько можно? — спрашиваю я Шэня, заносчивого защитника, который всю тренировку цапается с вратарем. Эти двое словно объявили друг другу вендетту — когда вокруг и так хаос. — Вбрасывание.
Когда я роняю шайбу на лед, игра возобновляется. Подняв взгляд, я вижу, что к нам спускается Каннинг, помочь мне на тренировке. Слава богу. Его спокойное лицо — точно глоток холодной воды в жару.
