Лексикограф. Создатель словарей; безобидный работяга…
– Сэмюел Джонсон, «Словарь английского языка», 1755 —
Словари (по крайней мере, в принципе) позволяют решить проблему того, что является словом, а что – нет. В конце концов, словари представляют собой каталоги официально одобренных слов, каждому из которых соответствовал список одобренных значений. Многие словари (например, American Heritage Dictionary[93], в четвертом издании которого содержится 116 000 слов[94]) призваны исполнять роль удобного справочника. Другие словари призваны выполнять более амбициозные задачи. К примеру, таким словарем является подробный трехтомный справочник, известный под названием Oxford English Dictionary. Первое издание этого труда вышло в 1928 году, а самое свежее издание OED содержит 446 000 слов[95]. Если вы хотите знать, какие слова составляют официальную часть языка, то словари – это лучшее, к чему можно обратиться. Если слово есть в словаре – то это полноценное слово. Если нет, то нет[96].
Но даже в этом случае перед нами загадка. Как именно лексикографы, создающие словари, узнают, какие слова в них включать?
Существует две теории относительно того, как это работает.
Одна теория заключается в том, что работа лексикографа носит предписывающий характер. Согласно этой точке зрения, лексикографы отвечают за то, что происходит в языке. Создавая словари, они говорят нам, какие слова надо использовать, а какие нет. Именно так относился к лексикографии президент Тедди Рузвельт[97]. В 1906 году он приказал Государственной типографии США использовать более простую орфографию, например, фраза «I have answered your grotesque telephone» должна была писаться как «I hav anserd yur grotesk telefone». Эта идея не понравилась Конгрессу, поэтому изначальная орфография осталась нетронутой. Предписывающая точка зрения на лексикографию до сих пор доминирует во Франции, где правительство периодически публикует официальный документ о правильном использовании и написании слов. В январе 2013 года Journal Officiel порекомендовал заменить английское слово hashtag («хэштег») французским mot-diиse (что можно условно перевести как «слово со значком»). Разумеется, Twitter ответил на это коллективным #ROFL[98]. Проблема предписывающего подхода состоит в том, что неочевидно, какой человек или какая организация должны отвечать за язык[99]. Язык больше любого конкретного правительства, этноса или нации.
