Сергей кажется все понял, остатки трезвого разума, которые еще не поглотил туман, ему подсказывали что старый генерал ведет его, Сергея, в его-же любимую уловку, и провоцирует. Неужели он что-то знает? Интересно откуда? Но вот он ощутил мягкое тепло, которое потекло по всему телу, и снова приятно покалывает в кончиках пальцев.
— И вообще, Мирон, вел себя странно. — продолжал тем временем Алексей Николаевич.
Вот, вспомнил юноша как сегодня лежал в постели вместе с Олечкой, и пока та спала, он придумал рассказать тете все что ему известно. Но разница заключалась в том, что тогда, три с лишним часа назад, он хотел рассказать только тете, и только то что ему известно. А сейчас, сейчас он осознавал всю необходимость поведать всем и все.
— Сергей, как ты думаешь? — вкрадчивым голосом спросил генерал, а последний проблеск трезвого мышления вдруг навел юношу на мысль, что его напоили специально, но вот мягкий туман окутал все, и эта мысль быстренько затерялась в хороводе других. — Мирон, — Алексей Николаевич сделал особый акцент на имя. — и так, скажем, поступил непрофессионально. Ведь отец в Москве вскрывал тела? И здесь наверное.
— Фу, — поморщилась Раиса Петровна. — Леша прекрати.
А продолжать и не надо было, Сергей уже играл в эту игру.
— Некроспия, некропсеиа. — немного заплетающимся языком сказал юноша. — Нет, сейчас не занимается этим, но его коллеги, да. — он кивнул головой. — Но это когда болезнь или неясны причины.
— А что, Мирон говорил что Анечка здорова была? — намерено безразличным голосом бросил Алексей Николаевич.
— Да, только… — Сергей не договорил, он даже не подумал, откуда Алексей Николаевич знает что они с Мироном разговаривали?
А Алексей Николаевич этого и не знал, но теперь знает точно.
— Только что? — генерал произнес мягким, немного рокочущим голосом. — Она последнее время плохо выглядела. Интересно, почему? — снова намеренно безразличный тон.
Олечка и Раиса Петровна не понимали что происходит, и недоумевая слушали этот странный диалог.
— Беременна, была. — опять заплетающимся языком и со стеклянными глазами сказал Сергей.
Повисло неловкое молчание, Алексей Николаевич встал и вышел-зашел на кухню:
— Антип, оставь. — тот подметал пол, все уже было помыто. — Можешь идти.
— А дрова?
— Я принесу, ступай. — и он провел Антипа к двери.
— Сережа, ты пьян? — осторожно спросила Раиса Петровна.
Юноша посмотрел на присутствующих, Олечка смотрела на него округлившимися глазами, Раиса Петровна пыталась угадать с чего это племянник начал бредить, вошел Алексей Николаевич.
