— Не сгущайте краски, мадам. К тому же, вы забываете, что сегодня Магнус встретится с мейстером Хезарием, и тот наверняка что‑нибудь придумает. Даже не сомневайтесь!
Гномка вяло отмахнулась, словно надежда на помощь дракона сама по себе была нелепостью.
— Ливи права, — поддержала Эмилия, — когда ситуация хуже некуда, остаётся только одно: не поддаваться унынию.
— Мне несколько раз снился кошмар, — призналась гномка, — всегда один и тот же: как будто Жмутс намеренно поливает мечтирисы подсоленной водой для огуречных примул, и те гибнут у меня на глазах, а я ничего не могу поделать…
Мадам всхлипнула, и Эмилия прижала её к своей груди. Воздух темницы буквально пропитался отчаянием, поэтому я очень обрадовалась появлению Мадония Лунного. Его мягкие композиции подействовали, как глоток освежающего коктейля с лотка Лилофеи из Шебутного переулка. Даже Озриэль на этот раз не ворчал и тихонько покачивался в такт, а когда принц удалился, целый час не кашлял.
— Эмилия, — позвала я шепотом, когда он уснул. — У меня к тебе очень серьезный вопрос, только не вздумай врать, чтобы не расстраивать меня.
— Да, Ливи?
— У меня правда потускнели волосы?
Она тихо рассмеялась в ответ.
*********
— Пора, — шепнула я, когда на башне пробило десять.
Магнус посмотрел вправо — влево и быстро просеменил через тюремный проход, разделявший наши камеры.
— Да поможет тебе Пряха! — сказала я и протянула ему визитку. — Может, мейстер сообразит, что предложить Марсию в обмен на нашу свободу. Расскажи ему все, что удалось узнать.
Паук взял карточку, сосредоточенно кивнул и полез к окошку, в котором висел кончик месяца.
Мы почти не разговаривали, пока ждали его. Только изредка обменивались утешительными фразами, фальшивыми, как информация о составе продукта на упаковке.
Магнус вернулся около полуночи. Услышав шорох лапок, я подскочила как ужаленная.
— Ну как?
Паук молча устремился вниз. Визитки при нём не было, значит, передал. Эмилия и мадам тоже вскочили и застыли в одинаковых позах: руки сцеплены на груди. Озриэль сел. Магнус обвел нас взглядом и покачал головой:
— Ничего не вышло, Ливи.
В ногах появилась противная слабость, я оперлась о стену и медленно опустилась на солому.
— Что ты хочешь сказать? Ты его не видел? Не говорил с ним?
— Видел и говорил. Сделал всё, как ты сказала: передал карточку через коридорного, и меня тут же пригласили наверх.
— Мейстер был нелюбезен? Он это может, я предупреждала.
— Напротив — был сама предупредительность, даже позвонил вниз и велел принести плошечку москитов с перцем для «особого гостя», потом попросил рассказать о цели визита, подробно, не упуская ни единой мелочи. Ну, я и рассказал — абсолютно всё: и про то, почему нас здесь держат, и про готовящийся переворот… даже про грифона!
