В это время преследователи заблокировали вертикальный коридор, в котором пульсировала последняя жизнь. Они сближались неотвратимо, и некуда было уйти, и ничего нельзя было поделать. Раздался звук, похожий на сигнал банкротства в телевизионной игре «Поле чудес», и последняя жизнь кончилась. В левом углу ярко-голубого поля застыл окончательный результат: 23800. Побить рекорд не удалось.
Агеев мрачным взглядом уставился на экран монитора.
Он уже давно вернулся домой, принял ванну, вздремнул пару часов, потом приготовил себе на ужин яичницу и в одиночестве съел ее прямо со сковородки. Выпил две рюмки коньяка… А жены все не было. И в который уж раз за последнее время зажужжала в голове отвратительная мысль: а зачем нужна такая жена? Что за радость от нее, или, хотя бы, польза ему, Борису Агееву? Настроение сразу — ни к черту, вон, даже поиграть не получается. Хоть бы позвонила, где задерживается, когда вернется…
Как хорошо было у Анжелы! Пришел он, мужчина, принес шампанское. Она тут же соорудила бутерброды и входит в комнату с серебряным подносом в руках. А потом… Так и должно быть! И ведь было же когда-то у них с Лерой что-то похожее. Да скоро кончилось. С тех пор, как она стала мэром, даже представить себе невозможно, что она принесет в спальню серебряный поднос с апельсинами и закружит мужа в вихре собственной неистовой страсти. Теперь ей попросту не нужен муж. Выборы, злые происки конкурентов, общественный транспорт, порядок, пенсионеры, общественные туалеты — черт побери, вот что ей нужно! Не муж!
А она? Зачем она ему нужна?
Агеев снова начал игру, но не успел пройти первый уровень, как хлопнула дверь, и в прихожей зашуршала одеждой Лера. Он демонстративно продолжал нажимать на клавиши — пусть хотя бы задумается, можно ли так жить дальше?
— Ты дома, Боря? — Агеева заглянула в кабинет.
— А где я должен быть по-твоему? — огрызнулся Агеев.
— Где-то ты ведь был после работы, Стригунов сказал, ты ушел сегодня в два, я звонила около четырех — дома никого не было.
Агеев оторвал взгляд от экрана, внимательно посмотрел на жену, лихорадочно соображая, как бы поубедительнее соврать. Ничего не придумал, поэтому сам ринулся в атаку:
— А ты где была? Который час, не помнишь?
— На концерте. Хотела пораньше уйти, но не получилось. Между прочим, неплохой концерт был. Я звонила, думала, мы могли бы вместе пойти… Но не нашла тебя.
— А почему я должен торопиться в дом, где самому приходится ужин готовить, самому съедать его в одиночестве? Ты считаешь, если я раньше освободился, то обязан сидеть здесь и думать, когда вернется жена? — раздраженно сказал Агеев.
