Неожиданно на плечо Артура, вновь начавшего закипать от 'праведного гнева', опустилась рука белой лисицы.
— Обними её, — почти прошептала она. — Иначе вскоре нам всем придётся утишать 'брошенную и забытую' тобою девушку.
Поняв, о ком идёт речь, парень повернулся к насупившейся Катрине и поманил её к себе.
Почти тут же Артуру пришлось обнять прижавшуюся к его груди длинноухую девушку, смотрящую на него преданными щенячьими глазами. В то же время, парню трудно было не заметить грустную улыбку другой девушки, стоящей рядом с ним. И трудно было не услышать зубовный скрежет его официальной жены, восседающей на золотом троне.
'И что же мне со всеми вами делать-то? — со вздохом подумал Артур. — Вот уж действительно, — 'вляпался'.
3
Очередной скрип очередного стула, на которой уселась очередная профессорская задница, заставил тщедушного старичка лишь недовольно скривиться. Вспоминая о том, с каким трудом ему удалось выбить финансирование на обновление мебели, сидящий за массивным столом ректор беспомощно смотрел на то, как эту самую мебель безжалостно 'доламывает' преподавательский состав.
— Господа, позвольте напомнить вам, что каждый стул стоит по золотому, — всё же решился выразить своё отношение к происходящему вандализму, хозяин кабинета. — В случае порчи мебели, эта сумма будет вычтена из вашей зарплаты, невзирая на ваши прежние заслуги перед академией.
Почти тут же раздались несмелые шепотки о том, что 'заслуженным' профессорам уже и за стулья приходится платить. Однако, как-то совершенно незаметно, эти несмелые возмущения переросли в настоящий научный диспут о 'заслугах'. Каждый преподаватель считал своим долгом громко объявить о том, что его научные труды имеют куда большую значимость для человечества, чем у его коллег. В качестве доказательства, очередным заслуженным 'гением' приводилась неопровержимая 'статистика', о количестве его открытий, исследований, экспериментов и изданных научных трудов. За статистикой, последовал блеск медалей и орденов, наколотых на их грудь лично императором. А следом за демонстрацией орденов, последовали и оскорбления в адрес не менее прославленных коллег.
Между тем, стулья по-прежнему продолжали скрипеть под задницами прославленных 'профессоров'.
Подставив кулаки обоих рук под свой подбородок, ректор единственной во всей Империи 'Магической академии' с философским спокойствием взирал на то, как прославленные преподаватели тычут друг в друга пальцами, обмениваясь взаимными обвинениями в шарлатанстве. Неожиданно, его взгляд упал на лысого громилу в белой мантии.
