— Заткнись! — прошипел на инквизитора император. — Читай свои проповеди тем свиньям, что живут по принципу 'плодитесь да размножайтесь' и свято верят в непогрешимость тех, кто читает им эту ересь. А я твой император. И кому, как не мне знать об 'обездоленной жизни' священнослужителей, торгующих из под полы старинными иконами и ездящих в золотых каретах. Сколько вы берёте за якобы бесплатные обряды 'крещения' и 'отпевания'? Не напомнишь ли мне?! Цена этих обрядов тоже оговорена в твоём Священном Писании?
— Это богохульство, — буркнул инквизитор.
— А у тебя любые разговоры о твоих доходах, — это богохульство, — с презрением сцедил император и обратился к ректору. — Ты точно сделал всё, что мог?
— Я старался, — ответил старичок. — Возможно, я где-то и совершил ошибку в лечении вашей супруги. Но этого уже не исправить.
— И что ты намерен делать дальше? — задал не вполне понятный вопрос император.
— Дальше? — растерявшись, старичок посмотрел на замолчавшего главу инквизиции, но тот лишь потупил взгляд. — Дальше я намерен приложить все усилия, что бы найти лекарство от этой болезни.
— Что толку от этого лекарства, — равнодушно отмахнулся от планов ректора 'вдовец'. — Моей супруге оно уже не поможет. Я спрашиваю тебя, как ты дальше собираешься лечить её?
— Ваше Величество, — не зная, что сказать обезумевшему вдовцу, ректор лишь развёл руками. — Найти лекарство от этой страшной болезни, это всё что мы можем сделать в память о вашей супруге.
— Хватит нести эту чушь!!! — неожиданно закричал император. — Ты прекрасно знаешь, что смерть это ещё не конец.
— Ваше Величество, опомнитесь!!! — столь же эмоционально воскликнул инквизитор, наконец-то поняв замысел своего императора. — Ваша супруга мертва. Её никогда не вернуть обратно.
— Пошёл вон!!! — с этими словами император указал инквизитору на дверь, рядом с которой тихо стояли некромант Некрофилов и демонолог Носфератов. — Если я что-то и понял в этой жизни, — так это то, что человек должен сражаться за своё счастье до самого конца не щадя ни жизни ни душу. А не читать какие-то жалкие книжонки, ища в них утешение. И я буду сражаться за свою любовь, до самого конца.
***
Вздохнув ещё раз, старичок посмотрел на своё 'творение'.
— Я не знаю Ваше Величество, сожалеть мне о том, что я сотворил или гордиться, — признался он. — Я просто переступил черту, к которой не стоило даже и приближаться.
Пытаясь понять смысл странного разговора между ректором и императрицей, Артур внимательно разглядывал женщину стоявшую перед ним.
