План рыцаря был понятен. Успеть проникнуть в замок до рассвета. Потом успеть покинуть его до… Нет. Просто: успеть покинуть.
Пригибаясь и стараясь вжаться в камень, словно это могло помочь, выскочи кто-нибудь внезапно из-за угла, крошечный отряд спешно продвигался вперед, лихорадочно вслушиваясь во всё скрывающий шум дождя. Люсьен дошел уже до самого угла, как вдруг чародей истеричным шепотом выкрикнул «Стой!» – и все застыли в тех позах, что были – нелепый горельеф безумного мастера.
– Что слу… – недовольно начала было принцесса, и прикусила язык.
Тяжелое хлопанье крыльев теперь услышали все, а секунду спустя из-за стены, из предрассветного полумрака, залитого дождем, вылетела огромная странная птица и плавно скрылась за углом. Послышался скрежет – словно железа о камень, звук падения чего-то большого и мягкого, и голос – гнусавый, ворчливый, хриплый голос, то ли бранящий кого-то, то ли жалующийся. В ответ на тираду, к изумлению шевалье, раздалась мелодичная низкая трель, словно певчая птичка размером с овечку толковала с хрипатым. Еще пара слов – и с той, и с другой стороны – и снова о камень скрежетнуло протяжно, захлопали тяжко крылья, будто матрас выбивали, и загадочный летун взмыл в мокрое темное небо и пропал за стеной.
– Путь свободен, – обернулся Люсьен спустя полминуты.
– Что… кто… это было? – нервно сверкая глазами, спросила принцесса.
– Не знаю, – передернул плечами шевалье. – Что-то большое, зеленое и безобразное. Если бы не крылья. Шипастая жаба с крыльями доброго духа, вот на что это было похоже.
– Жаборонок, – с первой ноты угадал Агафон. – А второго сумел разглядеть?
– Тоже большой, зеленый и уродливый, – не стал утруждать себя разнообразиями описаний де Шене.
– Еще один жаборонок? – удивилась Грета.
– Нет, на двух ногах, в одежде и без крыльев. Этот… жаборонок… принес ему какого-то зверя, бросил, почирикал и улетел.
– Так этот, второй, был гугень? – насторожился Лесли.
– Д-да кто его в темноте да за дождем разберет… – неуверенно пожал плечами Люсьен. – Может, и гугень. Хотя одежды на нем, кажется, было побольше, чем на том.
– Это слуга Гавара! – озарило принцессу.
– Повар? – предположил чародей, и желудок его отозвался с голодным энтузиазмом, едва не заглушая слова своего хозяина.
– Может, и повар, – согласно кивнул шевалье, снова выглянул из-за угла – осторожно и медленно – и снова подал разрешающий знак: – Пойдем, тихо всё!
И вновь, прижимаясь к стене, компания потекла – плавно, но спешно – к зияющей черепами лестнице, по выщербленным гранитным ступеням вверх, согнувшись прокралась вдоль стенки под окнами, прислушалась у двери – никого… и юркнула внутрь, снова прижавшись к стене.
