За этот отрезок жизни его друзья уже по нескольку раз поменяли дома, машины, жен, лошадей, он же оставался верен старинным традициям и обязательствам, данным перед богом в церкви, спокойно жил с одной и той же женой и исправно плодил детей.
Но вот однажды в его город приехала на практику новоиспеченная медсестра. Вся мужская половина города стреляла в нее из глазниц пулями желания самого крупного калибра. Только Дин не обращал на нее особого внимания, так, глянет мельком, и все.
Городок побурлил немного желанием и затих.
Однажды Дина лягнула его серая кобыла, оставив отпечаток подковы на правом плече. Он ни за что не пошел бы к докторше, сделал бы себе сам спиртовой компресс, и все бы обошлось. Но жена, увидев распухшее плечо, запричитала и настояла, чтобы он показался врачу.
Дин принял душ (ему казалось, что от него несет потом за версту), сменил трусы, носки и отправился в медпункт.
Не любил он раздеваться перед посторонними людьми, чувствовал какую-то незащищенность, когда стягивал с себя свитер и его рассматривали, как лошадь на продажу.
Она долго ощупывала его руку и расширенными от удивления глазами разглядывала четыре округлых шрама на его теле:
– Откуда это у вас, вы воевали?
Чуть помедлив, он сказал:
– Можно сказать, да.
Ее глаза округлились: перед ней был герой, тело которого пробили пули врага.
– Вы знаете, нам с вами надо поехать в больницу и сделать рентген, иначе это может плохо кончиться.
Дин кивнул, соглашаясь:
– Надо – значит, надо.
До центра надо было ехать километров шестьдесят пять, и вызывать «неотложку» не стали.
У нее был неплохой старый «фордик», она села за руль, Дин рядом, и они попылили по проселочной дороге к автомагистрали.
Путь был неблизкий, и чтобы как-то скоротать время, она попросила его рассказать что-нибудь о себе. Он не особо любил распространяться о себе, но в ней было что-то такое, что захотелось произвести на нее впечатление.
Чем больше он рассказывал, тем больше ей нравился: «Какой мужчина! Воевал, путешествовал, – таких сейчас просто нет!» Она отрывала взгляд от дороги и смотрела на него восторженным взглядом.
Рентген и консультация врача заняли всего час. К счастью, перелома не было, руку просто крепко перевязали, и они покатили назад. Когда проезжли мимо кемпинга, Дин, сам не зная зачем, предложил выпить чашечку кофе.
…Она целовала его в губы, в шею и, осторожно прикасаясь к круглым шрамам на правой груди, называла его «мой воин». Он же как мог ласкал ее неперебинтованной рукой, называя «моя спасительница».
