— Тогда почему, если это так удобно, этим никто не пользуется?
— Слишком большую силу это не даст, — пожала я плечами, измеряя шагами комнату. — А Мирослав их готовит как борцов. В спокойном состоянии я могу быть выше, быстрее и сильнее их с этой маленькой хитростью. Но во время боя, тело намного быстрее реагирует, чем разум.
— Я, кстати, слышал, что сейчас в академию без базовых навыков физической культуры не принимают. Вроде как, для того чтобы колдовать, нужно выносить немаленькую физическую нагрузку.
— Да? — я удивленно моргнула глазами, а потом успокоилась и не стала ничего говорить смутившемуся Игорю. Просто я нашла еще одно отличие.
Я подошла к кровати и только сейчас заметила на ней скомканный тетрадный листик, исписанный подчерком нашего завхоза. Странно, что при таком небрежном отношении к своим стихам, она еще не попалась.
Серым пеплом вдоль дороги
Мои крики и страданья.
Я обязана вам многим,
Что прошла сквозь испытанья.
Я готова поклониться
За всю боль и все мученья,
Что во снах мне ваших снится,
Превращая в привиденье.
Я готова петь от боли
Песню радости и счастья.
У меня такие роли
Беззаботного ненастья.
Я готова выпить яду,
Отравиться ради жизни,
И глазами цвета ада
Телом стать чужой отчизне.
Все для вас предельно просто:
Вы насквозь меня глядите,
Но средь вороха вопросов,
Сквозь века, друзья, смотрите.
Я как феникс, как бессмертный,
Вечной жизнью наделенный,
Но, увы, я лишь легенда,
Я клинок свой раскаленный.
Вам не выжить и не скрыться,
Потому что мстить не буду.
Перестанут вам молиться,
Всех со временем забудут.
Словно кот больной, чеширский,
Растворюсь и я во мгле.
Но останется улыбка,
Будто в память обо мне.
— Что там? — нетерпеливо спросил Игорь, когда я свернула листок и спрятала к себе в карман.
— Ничего, просто расчеты.
— Расчет? А почему столбиком?
— Человек что, не имеет права расчеты столбиком записывать? Надо будет вернуть, как можно быстрее.
И желательно так, чтобы она ничего не заметила.
Лайори блистал передо мной всеми оттенками красок, которые успокаивали после пересечения Рейхарда. Конечно, казалось бы я уже должна привыкнуть к этому блеклому городу, но на пакет в моих руках косо посматривали. Особенно, когда оттуда начинало пахнуть паленым полиэтиленом. Это придавало городу какие-то новые, более острые ощущения, помимо уже привычной неприязни к пленочно-серому небу.
Сегодня меня сопровождали всего лишь два рядовых пограничника, которых выделил лично Рай-Карт. Сам он не пошел, да я и не наставала. Странно, но я чувствовала себя здесь как дома, хоть и была в этом мире всего лишь второй раз в жизни.
