Леля. А от кого это зависит? От нас же самих.
Женька. Что от нас зависит? Позовут — мы проголосуем.
Надюша. Чья бы корова… Только и делаешь — всех критикуешь.
Женька. А если у меня критическое направление ума?
Надюша. Критиковать легче, чем делать.
Женька. Хватит! Надоело. Счастливо оставаться!
Леля. Куда?
Женька. В клуб «Первое мая».
Леля. Смотри, Женя, смотри.
Женька. Чего это мне смотреть?
Леля. Каждый раз попадаешь в какую-нибудь историю.
Женька. А я виновата, что ко мне пристают?
Леля. Ко мне что-то никто не пристает.
Женька. Нашла чем хвалиться.
Леля. Потому что я знаю им цену.
Женька. Я тоже знаю, не волнуйся.
Ирина. Девки! Да что вы такое говорите! Слушать страшно. Люди всем жертвовали ради любви, сколько таких примеров! Я даже предание такое читала: в мире разбросаны половинки. И эти половинки всю жизнь ищут друг друга. И только когда они встретятся…
Женька. Дочиталась. Салют, девы! (Ушла.)
В клубных небесах заливался эстрадный оркестрик тех лет. Скрещивались, вспыхивали лучи клубных прожекторов.
А в общежитии уже полутемно. Светится переплет стеклянного окошка, выходящего в коридор. Девушки спят. Только Женькина койка пуста.
Ирина(поднимается на постели). Девочки!.. (Ей не отвечают.) Девочки!
Леля(не сразу). Что?
Ирина. Я еду.
Надюша. Черт, только заснула…
Ирина. Надюша! Я решила. Еду!
Надюша. Счастливая…
Ирина. Не знаю.
Надюша. Господи! Мне бы уехать куда-нибудь… Закатиться. Другой дом, другие люди. А какие — неизвестно. Хуже нет, когда заранее все известно. (Поднялась в сорочке, пошла к шкафу.) Целая банка варенья была. Все съели. (Присела за стол, доскребает.) Вот — Федя. Он меня любит. И я его люблю. И мама его, Анна Петровна, меня тоже любит. И я знаю, как мы будем жить. Вот так — шкаф, так — тумбочка… А могло быть по-другому? Открывается дверь, и заходит какой-то человек…
Леля. Мужчина.
Надюша. И говорит: «Надежда! Идем». Не стану спрашивать куда. Пойду.
Леля. Иждивенческие настроения. Кто-то придет, кто-то позовет. А сама ты что, уж не человек?
Ирина. Смотри, Надька. Что имеем — не храним, потерявши — плачем.
Надюша. Феденька — мой!
Ирина. Как ты странно говоришь — «мой». Если по-настоящему любишь — всегда, наверно, кажется, что ты недостойна его.
Надюша. Глупо.
Ирина. Ведь если ты его любишь, то считаешь самым лучшим человеком. Так?
Надюша. Ну?
Ирина. А он почему-то вдруг любит тебя!
Надюша. Значит, он тоже считает тебя самым лучшим человеком. Только не разубеждай его в этом.
Ирина
