— Ты не могла дать нечеткие указания, — отрезала принцесса. — Кто подавал на стол?
— Кайладир, мой племянник, он только одну луну живет в замке… — начала управляющая, явно собираясь списать промах на неопытность родича.
— Вставай и вызови его, — приказала Элия, предпочитая говорить с виновником происшествия, а не выслушивать гипотезы касательно мотивов его действий. Принцесса присела на кресло между мужчинами и нехотя набросила пару дополнительных блоков, скрывающих божественную мощь.
Лейм и Нрэн не вмешивались, ибо хоть и стали пострадавшей стороной, но во владениях Богини Любви лишь ей надлежало вершить суд. Фенарион, более не споря, поднялась с колен, пробежала тонкими пальцами по наборному браслету, отягчавшему запястье, активируя заклятье призыва и, собравшись с духом, промолвила внешне спокойно:
— Кай, срочно пройди на малую западную веранду. С тобой желает побеседовать наша леди.
То ли племяш управляющей и в самом деле не знал за собой вины, то ли отличался редким нахальством, однако ж, явился он пред очи богов весьма проворно. Очень молодой, гибкий и тонкий, столь же светловолосый, как тетя, паренек с раскосыми глазами цвета молодой листвы под бровями белыми, словно искрящийся на солнце иней. Остановился у самых дверей и почтительно поклонился. Только что не шаркнул ножкой, весь такой благовоспитанный юноша голубых кровей.
— Нам хотелось бы знать, каким образом это печенье оказалось на столе. Не объяснишь, Кай? — почти ласково спросила Элия, кивая в сторону частично опустошенной вазы.
— Тетя попросила принести вазу сюда, — слишком невинно, чтобы заявление звучало естественно, ответил эльф, отвесив вежливый поклон в сторону управляющей.
— Именно эту вазу и именно с этим содержимым? — уточнила богиня, почти забавляясь попыткой юнца слукавить.
Ее чувства вполне разделял Лейм, на губах которого начала проявляться улыбка, Нрэн же напротив помрачнел еще более, потому как с каждой секундой богу все больше и больше казалось, что он стал жертвой подросткового эльфийского идиотизма.
— Видите ли, моя леди, не могу сказать наверняка, — задумчиво шаркнув ногой, заявил парень. — Там было еще несколько ваз, а когда оставалась только парочка, я их уронил на ковер в бежевом коридоре, и пока собирал, мог чуток перепутать. Я уже и тетушке говорил, что плохой из меня разносчик, такой уж бездарностью уродился.
— Значит, печенье с бриалокой, ядовитой для любого создания на Лельтисе, кроме дриаданов, ты положил в вазу случайно? — не менее невинно осведомилась принцесса.
