— Люк! Люк!
Темнота расступилась. Я уставился в закатное небо. Голос стал ближе. И я узнал его.
— Люк!
Сделав глубокий вдох, я почувствовал боль.
Ха, когда же я опять начал дышать?
Приподняв голову, я увидел, что через баскетбольную площадку ко мне бежит Ханна. Голубая ветровка с расстёгнутой молнией хлопала за её плечами, как крылья. Её волосы пылали огненным ореолом в лучах заходящего солнца.
Это не ангел. Это просто Ханна.
Пробегая мимо Стретча, она сердито крикнула в его сторону:
— Что ты с ним сделал? Убил его?
— Возможно, — хохотнул Стретч.
Ханна опустилась возле меня на колени. Её ветровка упала мне на лицо. Она отодвинула её.
— Ты живой? Говорить можешь?
— Я в порядке, — пробормотал я.
Я чувствовал себя размазнёй. Беспомощная размазня, слабак.
Стретч подошёл и встал за спиной Ханны.
— Это ещё кто такая? — презрительно спросил он меня. — Твоя девчонка?
Ханна резко обернулась к нему.
— А я знаю, кто твоя девчонка!
У Стретча отвисла челюсть.
— Да? И кто же?
— Годзилла! — выпалила Ханна.
Я попытался засмеяться, но у меня заболели рёбра.
В следующее мгновение Ханна вскочила и, упираясь обеими руками в плечи Стретча, стала отталкивать его назад.
— Нашёл, к кому приставать! — кричала она. — А подыскать кого–нибудь себе по росту не пробовал, верзила?
Стретч засмеялся:
— Не пробовал. Расскажи поподробнее, — он отбежал в сторону и выставил перед собой свои большие, увесистые кулаки. Ухмыляясь, он начал приплясывать, как боксёр перед боем: — Что, тоже хочешь поучаствовать? Тоже хочешь?
Подражает кому–то из фильма, подумал я.
— Один на один, — бросила ему Ханна.
Стретч засмеялся, закинув назад свою маленькую головёнку. Повращал голубыми глазками.
— Тоже хочешь поучаствовать? — повторил он.
— Бросаем по кольцу кто во что горазд, — сказала Ханна, скинула с себя ветровку и швырнула её на край площадки. — Давай, Стретч, — каждый по двадцать бросков. Любых, — она в упор посмотрела на него. — И ты продуешь. Да–да, вот увидишь. Ты продуешь девчонке!
Улыбка исчезла с его лица.
— Ты играешь в школьной команде девочек — так, что ли?
— Да, я центровой, — кивнула Ханна.
Стретч начал медленно бить мячом перед собой.
— Двадцать бросков? Из–под кольца или трёхочковых?
— Любых, — пожала плечами Ханна. — Ты всё равно продуешь.
Я поднялся на ноги и отошёл к краю площадки — посмотреть, что будет. Меня ещё пошатывало, но я знал, что со мной всё в порядке.
Стретч не стал долго раздумывать. Он поднял мяч и бросил его одной рукой с центральной линии. Мяч ударил в щит, отскочил в кольцо и провалился в корзину.
