Стыдно вспомнить, что я вытворяла. Я звонила к нему домой и просила Тосю, ею жену, позвать его к телефону. Я кричала ей «разлучница»! Я ворожила по книгам черной магии: булавкой выцарапывала ее глаза на украденной фотографии, рвала и топила ее бумажную фигурку в блюдце с водой. Я бегала к нему на работу и караулила у служебного входа. Я лгала, что я беременна от него и обещала отравиться, устраивала дикие сцены наедине и при посторонних… словом, вела себя безобразно.
И вот прошел этот год моей бесплодной борьбы за него.
Стояла поздняя осень, я ехала в пустом автобусе.
На остановке вошли и сели впереди мужчина и женщина. Судя по тому, что они не разговаривали и не выказывали ни малейшего волнения, что сидят близко – из этого я сделала вывод, что они уже давно муж и жена. Их спины показались мне отчужденными, неприязненными. И вдруг я чуть не вскрикнула: это был он со своей итальянкой! Они чужие друг другу, я снова могла надеяться. И выскочила вслед за ними, хотя мне было еще ехать да ехать. Я почти вплотную подошла к ним и во все глаза смотрела.
Они не видели меня. Они вообще никого вокруг себя не видели. Я ошиблась: они не разговаривали вовсе не из-за отчуждения, а просто потому, что не будет же человек разговаривать сам с собой!
Она была беременна, донашивала последние недели.
И он только крепко-крепко стискивал ей руку в варежке, глядя внимательно в ее сияющие глаза. Полуулыбаясь-полухмурясь, тянул ее руку к себе, заставляя ее приблизиться. Ему было достаточно даже этой близости на расстоянии. Ее огромный живот касался его, когда она неуклюже переступала с ноги на ногу. Он без надобности тщательно укутывал ее, поднимал и застегивал ворот. Она сняла варежку и взяла его руку. Я видела, как он опьянел, как закрылись его глаза. Она тихо поднесла его руку к губам под видом, что хочет согреть ее, а сама быстро-быстро, едва касаясь губами, целовала ее…
Да ведь я презлющая старая дева, вот кто, думала я.
Я
Ляля вернулась ни с чем – ближняя булочная закрыта на санитарный день. Они с Тосей торопятся на работу. Идти за хлебом придется мне.
Я быстренько привожу себя в порядок, второпях мажу губы Лялькиной помадой ядовито – алого цвета.
Автобус битком. Когда он тормозит у очередного светофора, я, не найдя точки опоры, растопыриваюсь, как лягушка, и падаю лицом на спину впереди стоящего мужчины. Со стороны смотреть – точно я в страстном поцелуе прильнула к его лопаткам. На мужчине белая, как снег, рубашка.
