– Так значит, главный виновный…
Председатель в ответ молча выразительно показал пальцем вверх, в потолок. Затем перевернул крупный указательный палец и указал вниз. И тем же пальцем покрутил у своего, а затем, не церемонясь, у Катиного виска.
В красном банкетном зале роскошной губернаторской резиденции (всего залов было три, под цвет российского флага) давали традиционный бал прессы.
– Слушайте, это ни в какие ворота не лезет, – волновалась редакторша. – Даже из районок ближе к губернатору пробились. А нас будто на помойке нашли: сидим у самых дверей, холодно, дует. Интересные дела. Главный рупор ветвей областной власти, называется. – Она бегала куда-то ругаться. Распорядитель бала извинялся, и их действительно перевели в почётную часть застолья. Столы, что называется, ломились от деликатесов и горячительного, так что девчонки, замёрзшие было в своих открытых вечерних платьишках, быстро согрелись.
Встал Ивкин, слегка под градусом. На груди новенький орден, в одной руке хрустальная рюмка с коньяком, в другой вилка с телячьей отбивной. Результат интимной гимнастики давал хороший результат, и он был в хорошем настроении. Сначала вкратце повторил речь о коррупции и о таком позорном явлении, как очковтирательство, разгильдяйство и приписки. Затем заговорил о славных сельских тружениках и сохраняемом поголовье молодняка.
Расчувствовавшись под действием коньяка, говорил о том, что сам деревенский, и помнит, как по утрам мать подавала ему, мальчонке в запачканной рубашонке, большую кружку тёплого парного молока. Расчувствовавшись, вспоминал о коровьих влажных ноздрях, о добрых и мудрых коровьих глазах…
– Ведь эти коровушки… кормилицы. Детушки их телятушки… – Ивкин всхлипнул. Рукой с зажатой в них вилкой с отбивной застучал себя в грудь, плавно переходящую в живот: – Вот тут, во мне эти самые телятушки. Вот где телятушки!
И это была сущая правда.
…Почти сказка о Золушке. Принц (внук олигарха, благородное воспитание, девственник, Петя Ростов и поручик Ромашов в одном флаконе) по уши втрескивается в девочку из провинции.
Золушка, та ещё штучка, загоняет Принца под башмачок – хрустальный не хрустальный, но от Гуччи. Транжирит мужнино наследство налево и направо, бьёт дорогие авто, по утрам заявляется из клуба нанюханная – а он ждёт, прощает и лечит её от зависимости.
Под конец жёнушка борзеет настолько, что тащит в суд заявление: будто бы муж подверг её насильственным действиям сексуального характера, статья 131 УК. Обвинение было настолько сыро и тупо состряпано, что рассыпалось на первых пунктах.
