Ему бы следователем быть! Хотя… Все осколки осыпались наружу, а не в комнату, а выкрашенную красным пепельницу в виде туфельки, лежащую на козырьке под окнами, видно издалека…
— Хорошо, это я психанула, — неохотно призналась, раз уж нет другой версии в запасе.
— Из-за Макса, да? — больше утверждение, чем вопрос.
И что он вдруг догадливым-то так не вовремя стал? К щекам помимо воли хлынула кровь, и причина была не только в моей злости.
— Вот еще! Он мне никто!
Так только… Крышу уже второй раз мне сносит, за что хочется убить его с особой жестокостью. Видимо, кровожадные мысли отразились на моем лице.
— Я не знаю, что там у вас произошло, но не доводи мужика до греха, — начал сеанс психотерапии мой друг, наблюдая такую бурную реакцию.
Офигеть! Я еще и виновата! Сговорились, что ли? Я только успела возмущенно открыть рот, а Мишка уже подытожил, не став слушать моих воплей:
— Он сильнее, не забывай.
— А…
— А ты всего лишь женщина.
Это что за дискриминация? Совсем распоясался!
— А… — попыталась я вставить свое веское матерное слово.
— А ты нам еще нужна, мы к тебе привыкли, — невозмутимо перебил он опять.
— Да я…
— За убийство тебя посадят, — остудил он мой пыл, без труда догадавшись о чем я подумала, и обнял одной рукой за плечи.
Ага, как же! Пусть сначала найдут, а потом поймают, подумала я, но перестала трепыхаться. В конце концов, не Мишка же меня разозлил.
— Я почему тебя выловил, — вспомнил он, пользуясь тем, что я успокоилась. — Чтобы дыру в окне чем-нибудь заделала. Холодно, вообще-то. И впредь, разборки с ним не устраивай, по крайней мере, здесь!
— Ну, Миш, — умоляюще посмотрела я на него. — Может ты, а? Как я заделаю и чем?
— Значит, проси виновника, только больше ничего не разбейте, пока договариваться будете, — непреклонно сказал он. — Я же теперь не единственный здесь мужчина.
Он что, обиделся?
— Миш, я не собираюсь его ни о чем просить! Сама, так сама, только подскажи… — миролюбиво попыталась я его уговорить.
Взгляд друга смягчился, он даже улыбнулся.
Я услышала, как вода в ванной перестала бежать. Ну вот, момент упущен…
Макс вошел в комнату, замотанный по пояс полотенцем. Хотела наказать его, вывалив еду ему на голову, а наказала себя, потому что сейчас зависла, разглядывая его влажное тело, расчерченное от ключицы до запястья цветными татуировками. Что там только не было изображено! Руны, знаки, знакомая мне ящерка, так и горевшая красным, которую он прикрыл сразу, как заметил Мишу. Но поразил меня огромный гривастый лев, держащий в зубах ножны с мечом и занявший основное место — от плеча до локтя, а грива разметалась почти до шеи демона. Захотелось подойти и потрогать. И не только татуировку.
