Наконец, дума, тяготившая его, показалась ему столь несносной, что он остановился, решив, что было бы хорошо, если бы его спутник заразился от него своей тяжелой думой.
— Сегодня Рейн шумит, — сказал он с улыбкой, — как старый водопад у нас дома. Тот водопад, который моя мать показывала путешественникам (я уже рассказывал вам об этом). Шум его менялся с погодой, как это всегда бывает с шумом всех падающих и текущих вод. Когда я был учеником у часового мастера, то вспоминал его, и иногда этот шум говорил мне целые дни: «Где ты, мой бедняжечка? Где ты, мой бедняжечка?» Иногда же я вспоминал его шум, когда он бывал глухим, и буря налетала на перевал: «Бум, бум, бум. Бей его, бей его, бей его!» Словно моя мать, когда она бывала в бешенстве… если только она была моей матерью.
— Если она была? — сказал Вендэль, постепенно переменяя свое положение на сидячее. — Если она была? Почему вы говорите: «если»?
— Что я могу знать? — ответил тот небрежно, вскинув руками и затем бессильно опустив их. — Но чего же вы хотите? Я такого темного происхождения, что каким же образом могу сказать что-нибудь определенное? Я был очень молод, а все прочие члены нашей семьи были уже взрослыми мужчинами и женщинами, мои же, так называемые, родители были стары. В подобном случае некоторые предположения вполне возможны.
— Вы сомневались когда либо?..
— Я уже однажды говорил вам, что сомневаюсь в браке этих двух лиц, — ответил он, снова вскинув руками, словно отшвыривал от себя какой-то бесполезный предмет. — Но я сотворен. Я происхожу не из знатной фамилии. Так какое же мне дело до этого?
— Вы по крайней мере швейцарец, — сказал Вендэль, следя за ним взором.
— Почем я знаю? — возразил тот отрывисто, останавливаясь и глядя на него через плечо. — Я говорю вам, вы по крайней мере англичанин. Как вы это знаете?
— Из того, что мне говорили с детства.
— А! Я знаю о себе таким же путем.
— И по своим самым ранним воспоминаниям, — добавил Вендэль, следя за мыслью, которую он не мог отогнать от себя.
— Я также. Я знаю о себе таким же путем, если этот путь достаточен.
— Разве он вас не удовлетворяет?
— Приходится им удовлетворяться. В этом маленьком мире нет ничего подобного слову: «приходится». Приходится одно коротенькое слово, но оно сильнее всяких длинных доказательств или рассуждений.
— И вы, и бедный Уайльдинг родились в одном и том же году. Вы были приблизительно ровесниками, — произнес Вендэль, снова задумчиво смотря на него в то время, как тот опять принялся вышагивать взад и вперед.
