— Ну что, яблошники, хорош у нас нынче урожай, а?— зарокотал «Илья Муромец», и ребята поняли, что от его шутки добра не дождешься.
Откуда они есть, председатель и не думал расспрашивать. Черные гимнастерки, форменные фуражки и ремни с бляхами, на которых отштамповано «СУ», указывали точный адрес.
— Слышим, Надюха стреляет!— с азартом начал рассказывать парень с разодранной губой.— Раз ахнула да другой. Ну, думаем, зовет...
— Молодцы, хлопцы!— весело гаркнул председатель.— От лица чапаевцев — молодцы!
— Стараемся, Афанась Петрович,— расплылись парни.
— Вот-вот, а от них спасу нет.— Он развернул свое необъятное тело к яблошникам.— А? Отбою, говорю, нет!
Ребятня жалась к стене у двери и исподлобья поглядывала на председателя. Мишка Ковалев безостановочно шмыгал носом. Шмыгать он начал с той минуты, как их изловили.
— Ну, теперь я сам с ними,— сказал парням председатель.— Гляньте, где там мой Колька. Скажите, чтоб машину подогнал.
— Есть, Афанась Петрович!
— Ну так что, яблошники?— снова зарокотал председатель, когда за парнями закрылась дверь.— Отвечать придется.
— Дяденька,— пустил давно приготовленную слезу Мишка Ковалев. — Мы ж первый раз...
— Мы ж только мимо шли, мы и не хотели,— взялся врать Крутько.
— Отставить!— посуровел председатель.— Нытьем меня не возьмешь. Умели воровать, умейте и отвечать.
Зубу неловко стало, что эти хлюпики распустили нюни перед таким богатырским человеком. Он
перестипил с ноги на ногу и угрюмо, с вызовом буркнул:
— Ответим.
— Вот это мужской разговор!— похвалил председатель. Он открыл дверь и крикнул в коридор, будто жернов по нему прокатил:
— Колька! Где он там?
— Бегу, Афанась Петрович!—донеслось с улицы,
— Да не беги, сейчас поедем!
Председатель отстранился от двери, и—ребятне:
— Слева по одному шагом арш! Колька, принимай этих гавриков поштучно! Да гляди, чтоб не драпанули! Голову сниму!
Драпануть было мудрено. Газик — в метре от крыльца, а на часах стоит расторопный шофер Колька.
Старик в малахае все еще сидел на скамейке.
— Командуешь, товарищ полковник?— улыбчиво спросил он председателя, когда тот появился на
крыльце.
— Командую, дед, командую,— по-хозяйски оглядывал тот улицу с высоты крыльца.— Шел бы ты сад сторожить, а?
— Не-е,— засмеялся старик, мусоля козью ножку.— Ружжа боюсь. Меня, милой, как в гражданскую еще контузило...
— Контузило-то куда?—перебил председатель.
— Да как бы тебе доложить... в самое темя.
— Это нехорошо — в темя. Надо было мягкое место подставлять.
