Но потом вдруг история целой планеты, скрипнув, начинает двигаться наискосок, или вообще в противоположную сторону.
Мы же всего лишь делаем заметки к феноменологии персонажей, вдруг оказывающихся во главе тех или иных процессов.
Про Уго Чавеса писали, что он опытный манипулятор, старающийся обаять всякого, кто с ним разговаривает. С папой римским он был католиком, с Хатами — мусульманином, с Шираком — консерватором, с китайцами — маоистом, с Путиным — так писали биографы Чавеса — немного большевиком.
Не знаем, насколько Путину симпатичны большевики и много ли в нём самом большевистского; в любом случае, всё это не про Захарченко. Со священником он — Захарченко, с китайцами, французами и немцами — Захарченко, он Захарченко в Москве и останется тем же Захарченко где угодно.
У него есть минусы. Например, он не очень любит долго слушать, может перебить собеседника, — но это объясняется совсем иным ритмом жизни: так долго нельзя размышлять, излагать, обсуждать — говорит весь вид Захарченко, — короче, ребята, надо вот так сделать. Возражения? — не стоит; идите, выполняйте. Впрочем, он даже не скажет: идите, — он сразу отвернётся, у него уже другое дело.
Каждый выход на публику Уго Чавеса, писали о нём его биографы, был продуман до мелочей и служил чётко обозначенной политической цели.
Каждый выход на публику Захарченко — это отказ от работы по сценарию, импровизация и слом канона.
В этом смысле он народный лидер — но не потому, что умеет нравиться народу, или умело играет на ожиданиях народа, или только и делает, что думает о народе; нет — он народный в том смысле, что народная жизнь для него — естественная среда.
Если сейчас все эти чудовищные декорации рухнут — война, бомбёжки, передел и беспредел, — и Захарченко, вышедший, скажем, на рынок в окружении охраны, — вдруг останется один, — как тот, прежний, довоенный Захарченко, — он сделает шаг, другой, третий, потеряется в толпе — и никогда не вспомнит про весь этот невозможный бред.
«Чтобы стать президентом Венесуэлы, сначала нужно этого захотеть», — сказал один остроумный человек: это, как вы уже поняли, не про Захарченко.
Чтобы стать начальником Донбасса — нужно было никогда в жизни об этом не думать.
Без ложной комплиментарности заметим, что Захарченко легко представить в доспехах легионера, или в шлеме и накидке гладиатора. И в княжеском облачении тоже можно его вообразить. Но сколько я не принаряжал мысленно в разнообразные доспехи Порошенко, Турчинова и Яценюка — получался какой-то карнавал, не очень даже смешной.
