— Что было дальше?
— Дальше уже вариантов там находиться не было.
— А где ты там жил?
— С единомышленниками. Когда приехал в Харьков, у меня было ровно столько денег, чтобы уехать обратно домой в Россию. Но когда я попал в Харьков, я понял, что домой в Россию я вернусь не скоро. Потом я уехал в Крым.
— Была такая история, когда ты пришёл к Стрелкову и сказал, что ты морпех?
— Когда мы разговаривали со Стрелковым, он нас всех собирал и проводил собеседования. И тем, кто, по его мнению, мог пойти с ним, он сказал: если да, то да, если нет, то нет. Решения все принимали самостоятельно. Он меня спросил, где я служил. Я ему сказал: такие-то года, был там-то и там-то. Спросил, кто командиры. Ну, в качестве проверки, я не знаю. Я спокойно ответил на все вопросы и вот встал вместе со Стрелковым. И потом нас посадили на борт. Дали по парашюту. Забыли сказать, как им пользоваться, — Моторола посмеивается, но так, в меру: видно, что он не шутит.
— А ты не прыгал никогда, в смысле, не летал?
— Нет. Выкинули. Мы разлетелись по всему Славянску. Потом собирались в течение недели.
— Я помню, как вы собирались в Славянске, террористы, — неожиданно подключается Поддубный. — Хотел убить моего оператора зачем-то. Принести в жертву, так сказать.
— На самом деле всё было иначе, ты всё не так преподносишь, — спокойно парирует Моторола.
— Я помню, как всё это было, — говорит Женя, разливая по второй.
— Я вышел только что из боя, — рассказывает Моторола. — Когда я шёл, в меня стреляли со всех сторон. Я потерял свои очки.
— Потом, — завершает за него Поддубный, — тебе встречается мой оператор и ты его убить хочешь.
— Нет, меня спровоцировали. Мне сказали что-то такое, что мне захотелось выстрелить в твоего оператора. Да ладно, ты побежал и сказал: «Пятый канал, на землю!»
— Я этого не помню, — негромко говорит Моторола. А ты в какой должности начинал служить? — встреваю я, потому что их дружеская перепалка подошла к логическому завершению.
— Где?
— В Славянске.
— Звания и должности не было. Я туда зашёл командиром группы.
— Сколько человек?
— Вместе со мной было человек 10–12. Группа огневой поддержки.
— Вы без оружия заходили?
— Всё здесь себе отобрали. Вгрызлись в глотки… Тех людей, которые со мной заходили, их здесь нету.
— Они ушли?
— Ушли. Именно из моей группы нет никого. Но из всех тех людей, которые были с нами тогда, — кто-то остался. Немой был, Нос, Лёлик, ещё несколько ребят. А остальные рассчитывали на крымский вариант. Но когда поняли, что они могут умереть, — стали потихонечку петлять. Бабай-алибабай с номером счёта на груди…
