В стране долгой весны | страница 14



О материке, а главное о лесе и тепле, Иван Петрович всегда тосковал. Раз в три года он отправляется в шестимесячный отпуск на материк, на юг, к морю, лесам и солнцу. До отпуска Иван Петрович копит, бережет каждую копейку. На юге с семьей Саповых что-то происходит: они начинают сорить деньгами, покупают всякие дорогие безделушки, в ресторанах закатывают такие пиры, что официантки принимают их за рецидивистов, «взявших» очередной банк, пешком почти не ходят и меньше пятерки таксисту не дают.

Из отпуска Иван Петрович с женой всегда возвращаются досрочно, без гроша в кармане, с приличным долгом. Первое время муж и жена ругают себя за расточительность, клянутся, что уж в следующий раз и копейки даром не потратят. До очередного отпуска Саповы вновь отчаянно копят, экономят буквально на всем — еде, одежде, вещах. И вот попадают на юг, появляются на берегу благословенного синего Черного моря, где жизнь кажется легкой и красивой, и тут с Саповыми опять что-то происходит, в них сгорают какие-то предохранители, и снова они безудержно сорят деньгами.


В балке сумеречно, но огня не зажигают: керосиновая лампа сильно коптит, а электростанцию еще не отремонтировали. Иванпетя, склонившись над столом, в бледном квадрате света из окна, строит карточный домик. Индюк что-то мычит во сне. Семен тяжело, обреченно вздыхает.

— Может, поиск какой-нибудь заорганизуем? — спрашивает бригадир. — Хотя в такую-то пургу…

— Да чего ты страдаешь! Гляди, заблудится он. Этот ветродуй поди уж нашел себе деваху и развлекается. Он же без таких-то и дня не переживет.

В сенях неожиданно раздается глухой стук. Балок трещит. Семен и Иванпетя, раздетые, перепуганные, выскакивают в сени.

В седой мути снега, задуваемого ветром в распахнутую дверь, они видят, как Мятников и Банков пытаются закатить в сени деревянную бочку. Бочка была таких размеров, что не проходила в довольно широкий дверной проем.

— Чего уставились? — кричит Мятников. — Ломайте стояк!

Николай поддевает ломиком, неизвестно каким образом появившимся в его руках, стояк дверной коробки. Доска с сухим хрустом ломается. Мятников переламывает еще пару досок. Проем стал гораздо шире, и бочка свободно вкатывается в сени.

— Чего глазами шлепаете, прилаживайте назад доски и дверь закрывайте! — Это уже молчаливый, замкнутый Василь стал командовать! Иванпетя прилаживает доски, закрывает дверь.

Бантусь вносит в балок объемистую, довольно тяжелую бумажную коробку.