Сам Александр Александрович рассказывает об этой эволюции так: «Я, вероятно, имею больше оснований причислять себя к инакомыслящим, чем другие так называемые «диссиденты». Сразу же беру это слово в кавычки, потому что звучит оно для русского уха более чем препохабно*.. Впрочем, и понятие «инакомыслящие» не отражает сути вещей. Дело заключалось совсем не в том, что я и мои бывшие друзья «иначе мыслили»… Годы, проведенные в тюрьмах, дали мне возможность познакомиться со многими из тех, чьи имена нынче пережевывают все западные издания и радиотелевизионные компании: Гинзбург, Синявский, Любарский, Амальрик, Огурцов, Орлов, Радыгин… Не скрою, они умели подогреть во мне дух горечи и недовольства существующими в стране порядками. Но мало–помалу я стал убеждаться, что мои «коллеги» совсем не те люди, за которых себя выдают. Привер-. женцы буржуазных «свобод» и буржуазной «демократии», они оказались самыми обыкновенными корысто-. любцами, поклонниками золотого тельца, не верящими ни в бога, ни в черта; иногда мне казалось, заплати им хорошенько, и они согласятся стать и монархистами, и анархистами одновременно.
Помню, оказавшись на свободе, отправился я к «другу» Александру Гинзбургу за словом утешения и материальной помощью. Он дал мне 200 рублей, заметив при этом, что деньги взяты из «общественного фонда» и их надобно отработать. «Как?» — спросил я. «Напиши о положении заключенных», — посоветовал он. Я написал. А потом увидел свои материалы, напе-. чатанные в антисоветском журнале «Посев», и услышал их в передачах «Голоса Америки». В таком препарированном виде, что аж за голову схватился.
В доме Гинзбурга и ему подобных торговали всем; антисоветскими статьями и сертификатами, «специальной» информацией и иконами, обменивали товары на, Деньги и деньги на товары. Нет, с этими людьми мне было не по пути. Их деятельность, и в этом я убеждался все больше и больше, не имела ничего общего с желанием помочь людям, с защитой «прав человека». В домах «диссидентов» собираются злобствующие люди, всякого рода отребье и те, которые продолжают оставаться одураченными западной пропагандой. А рядом с ними соседствуют и просто уголовные элементы».
Вот об одном из них и рассказал нам А. А. Петров—Агатов.
Советские газеты поместили сообщение ТАСС: «Президент США Дж. Картер принял выдворенного из пределов Советского Союза Буковского — уголовного преступника, который также известен как активный противник развития советско–американских отношений…» В СоединенныхШтатах уголовника Буковского представляют как «борца за права человека». А. А. Петров—Агатов сидел вместе с «борцом» в одной тюремной камере. Ему и слово.
