Воста пошла следом. Сын старосты спохватился поздней, но тоже заковылял за девицами.
— Нам бы ручей сыскать. Рану твою промыть. Да огонь распалить — а то не видать ничего. А порез обработать надобно.
— Я здешние места добре ведаю. И ручей покажу, и поляну укромную, где костерок распалить можно. Ступайте за мной.
Милава толком не знала, печалиться ей или радоваться. С одного боку, Кукоба ждать не станет, уже черные дела творить начала — хворь ведь та непростая. С другого, на душе потеплело — в кои-то веки у нее спутники появились. Сначала Воста. Теперь вот Алесь. Последняя мысль особливо грела душу. И неясно отчего. Милава постаралась изгнать глупые думы из головы, но избавиться от поселившейся в душе теплоты не получилось.
Шли недолго. Сын старосты сказал правду. Скоро слуха коснулись дивные переливы лесного ручья.
— А вон там можно костерок разжечь.
— Жаль, мой мешок не вернули, — пригорюнилась Милава, — тогда бы быстро распалили.
— Ниче, сейчас сделаем, — Алесь снял с пояса небольшой кошель, в котором сыскалась пара кремней. Покамест ворожея рвала травы, чтоб рану излечить, на пирамидке из хвороста уже занялся костерок. Милава вслух похвалила сына старосты. Воста фыркнула.
— А теперь давай-ка бедро твое погляжу.
— Ладно, — согласился Алесь и принялся разматывать пояс.
— Ты что это удумал? — насторожилась Воста. Милава вспыхнула.
— Так я это… Рану показать, — растерялся сын старосты, переводя взгляд с одной девицы на другую.
— Да ты все не уймешься, как я погляжу! — зашипела Воста.
— Да нет, я ни об чем таком и не мыслил. — Свел домиком русые брови Алесь, наспех смотав пояс.
— Как же, как же — знаем! — закивала она.
— Воста, будет тебе, — спокойно сказала Милава. — А ты, Алесь, сядь. И штанов не снимай.
Сын старосты повиновался. Ворожея подошла ближе, присела подле. Краем глаза заметила, как тот пошел багровыми пятнами, усмехнулась. Ткань в месте ранения сильно разошлась, но все равно недостаточно, чтобы рану обработать. Милава потянула за края — холщовка затрещала.
— Лучше бы я просто закатал штанину, — вздохнул Алесь.
— Ой, прости, — повинилась Милава. Воста многозначительно засопела.
— Будет, — усмехнулся сын старосты.
Скоро рана была промыта. И ворожея принялась ее обрабатывать.
— Что-то не уразумею я никак: как это он тебя так поранил? Вроде и не укус, больше на порез походит…
— Сам не углядел. Небось от когтя.
Милава пожала плечами и приложила разжеванный лист. Покуда заматывала, Алесь с нее очей не сводил. Девица всей кожей это чуяла, но головы так и не подняла. Понадеялась, что не приметит он в неверном свете костра, как ее щеки запылали. Да что ж такое с ней нынче? Никак совсем умом тронулась от долгого сидения в яме. Он ведь мерзотник! Над Востой снасильничать хотел да пришибить после. Вот только как заставить сердце биться реже?
