Отстранив его, я наклонилась, чтобы взглянуть. Две четких ранки — и вампир даже не попытался скрыть их или вылечить. Слюна вампира могла бы залечить раны от укуса. Я использовала свою близость к телу, чтобы почувствовать запах. Снова тот же самый мускусный мужской одеколон, что и на других телах, но сейчас сильнее, потому как совсем свежий. Это меня неожиданно взволновало по многим причинам. Какой-то отголосок прошлого, какое-то воспоминание. Я снова вдохнула, потом отстранилась.
— Похоже на укус змеи или вроде того, — пробормотала я.
Он посмотрела на меня так, словно на моем лбу вдруг вырос член.
— Что? — спросила я.
На губах Стефана промелькнула ухмылка, брови сошлись в одну линию.
— Змеиный укус? Зимой, в Колорадо, в центре города?
— Слушай, откуда ты знаешь? Я начинаю думать о ритуальных убийствах. Сатанисты часто используют для своих дел змей и все такое.
Он медленно отвел глаза и посмотрел сначала на тело, потом на пол вокруг.
— Ну, ладно, а где свечи? Где пентаграммы вокруг тела или на нем? Где следы пыток? Это просто мертвые люди. Эксперты сказали, что в них нет крови, и я думаю, что и в этом ее нет.
Я закатила глаза.
— Смотришь слишком много криминальных сериалов. Пентаграммы, серьезно?
Он указал на мою шею.
— Ну, ты же сделала себе татушку в виде пентаграммы, правда? Сочетается с этими милыми цветочками на твоих руках.
Я подтянула повыше воротник свой белой рубашки и нахмурилась.
— Это не татушка, это родимое пятно, я тебе уже говорила. И хватит об этом.
Он мотнул головой и вернулся к изучению тела, сосредоточившись на шее.
Я ненавидела это чертово родимое пятно. Ярко-красное, в форме звезды. Его конечно можно было принять за пентаграмму, но это была звезда Давида, пятиконечная звезда в круге. Круг стал овалом, звезда тоже расползлась, когда я выросла.
Если бы я думала, что я — обычный человек, то не обращала бы на звезду внимания. Но я уже знала, что я наполовину фейри и наполовину вампир, так что, наверняка пятно значило больше, чем просто пятно. Я пыталась погуглить его, и даже нашла кое-что о таких пятнах. Родимые пятна в виде звезды были у многих ведьм, но они были намного больше по размеру и намного четче — и ведьмы были прокляты из-за этих знаков. Очень мило, ведь правда.
Запах одеколона снова пощекотал мои ноздри, и у меня родилась идея.
— Уотерс, я огляжусь вокруг. Вернусь скоро.
Он отмахнулся от меня. Только что прибыли криминалисты, и он уже занимался ими.
Заметив складную металлическую лестницу в углу склада, я решила начать с нее. Я подошла ближе и поднялась по ступенькам. Они вели на второй этаж, доступ к которому, к счастью, был открыт. Со своего места я могла видеть весь первый этаж. Я поднялась и прошла по металлическому полу к дверям в конце коридора. Попробовала толкнуть одну из них, но она не поддалась. И вдруг запах одеколона стал сильнее. Я посмотрела на место преступления, на свежее тело, думая о том, почему ее раны еще так хорошо видно, почему она просто валяется на полу, а не сидит в углу, как остальные, почему ее не усадили, как положено.
