Трудным и, видать, опасным делом спуска в воду многопудовых кубов командовал высокий красивый человек.
«Батюшки-светы, как похож на покойного Петра Савельевича!» — ёкнуло Аленино сердце.
За несколько дней до отъезда Смирновых из Семиселья пришла безотрадная весть о безвременной кончине Петра: «Убит при попытке к бегству…» Всю дорогу на Дальний Восток стоял перед Аленой образ могучего, доброго и умного молотобойца; она, держа кричащее сердце в руках, вспоминала, как уводили его жандармы. «Убит при попытке к бегству». Дядя Силаша говорил: «Никакого бегства не было. Убили и отписались…»
Сердитый окрик большелобого, белолицего начальника на замешкавшихся рабочих отвлек Алену от тяжелых воспоминаний. По мановению руки стройного великана в кремовом чесучовом костюме, из-под пиджака которого выглядывала льняная вышитая рубашка, тяжеленный куб, лениво покачиваясь на тросах, при помощи водолазов ложился на свое, точно предназначенное, место. После укладки кубов лицо великана добрело; отдуваясь, как после крутого подъема, он вынимал платок, вытирал горючий пот со лба.
— Ну как, Иосиф Антонович, довольны? — намекающе спрашивали его рабочие и водолазы. — Может, обмоем?
Иосиф Антонович улыбался, лез широкой пятерней в карман за бумажником, вынимал серебряный полтинник.
— Обмойте, ребята, чтобы наша кладка десятки лет нерушимо стояла.
Однажды в порт пришла комиссия — проверять укладку причала, строительство портовых сооружений. Чистенькие господа в белоснежных костюмах, в соломенных шлемах «здравствуй-прощай» походили по складам, потоптались на готовом участке причала, поинтересовались:
— Точно ли по проектной линии идет кладка?
Великан на этот вопрос, недоуменно вскинув брови, ответил:
— А как же?
— Здесь нам больше нечего делать, — поспешил вмешаться сопровождающий комиссию инженер. — Работа господина Муцанко неоднократно проверена. Сам господин Тихий бессилен раскачать «кирпичики», если их уложил Иосиф Антонович. Все, безусловно, делается строго по проектной линии. Не так ли, господин Муцанко? — любезно спросил инженер великана.
— Конечно, так! — строго ответил Муцанко. — Мы отвечаем за все — вплоть до качества применяемого нами цемента: мы ведь сами бетонируем кубы…
Комиссия вскоре ушла. Муцанко долго стоял у пирса — смотрел на берег, на заготовленные впрок кубы. Он заметил переселенцев, подошел, поздоровался. Затем подсел к ним на горячий прибрежный камень.
— Я вас здесь не первый раз вижу, — приветливо улыбаясь, сказал он. — Наблюдаете за кладкой? А что вас, собственно, интересует? — спросил он Смирнову.
