БРАССАЙ. Восторг у меня вызывало сходство женского тела с сосудом, музыкальным инструментом или каким-то плодом. Искусство Кикладских островов буквально проникнуто этим ощущением: женщина предстает в образе скрипки… Меня очень удивило то, насколько самый большой фрукт – морской кокос – похож на женские ягодицы и низ живота…
ПИКАССО. Огромный кокосовый орех, о котором вы говорите, и правда самый странный фрукт, который мне встречался… А мой вы видели? Его мне подарили. Сейчас принесу…
И Пикассо приносит гигантский орех. Тот, что у меня, не очищен, его скорлупа имеет зернистую структуру и покрыта волосками. Его орех – гладкий, на нем видны все нити жизни экзотического леса.
ПИКАССО. Вы правильно делаете, что рассматриваете отдельные части женского тела. Это захватывающее зрелище…
Он начинает рассматривать моих «ню», преображенных в пейзаж. Очертания тела совпадают с рельефом окружающей природы – холмами и долинами, – что очень занимает Пикассо. Изгибы тела плавно переходят в холмистую местность. Пикассо замечает, что на некоторых фото шероховатость кожного покрова – «гусиная кожа» – напоминает шкурку апельсина, зернистую структуру камня или сеточку, которую образует наблюдаемая издалека поверхность бурного моря… Одна из выгодных сторон фотографии состоит в том, что она дает возможность такого приближения к натуре, которое делает подобные вещи видимыми. Дальше мы говорим о камнях: песчаник, гранит, мрамор…
ПИКАССО. Мне кажется странным, что людям пришло в голову делать статуи из мрамора… Я понимаю, что можно что-то увидеть в корнях дерева, в трещине на стене, в расколотом камне, в гальке… Но мрамор? Его режут кусками, и на срезе нет никакого рисунка… Он не вдохновляет… Как Микеланджело сумел рассмотреть своего Давида в куске мрамора? Если человек начал фиксировать образы, то это потому, что он видел их вокруг себя уже почти сформировавшимися, они были буквально под рукой. Он различал их на костях, на неровных, шероховатых стенах пещеры, на куске дерева… Что-то напоминало ему женщину, что-то – бизона, а что-то еще – голову чудовища…
Мы углубляемся в историю первобытного общества…
БРАССАЙ. Несколько лет назад я побывал в долине Ле-Эзи, в Дордони… Мне захотелось увидеть наскальную живопись… Меня удивила одна вещь: каждое новое поколение, абсолютно ничего не зная о предыдущих, тем не менее обустраивало свои пещеры точно так же, как за тысячи лет до него… «Кухня», например, всегда находится в одном и том же месте…
