– А если бы с Валерием не возились, как с ребёнком, доверили бы ему стоящее дело, дали шанс, один, другой, третий, отнеслись бы к нему как к нормальному взрослому мужику, может, всё ещё по-другому бы обернулось? – Григорий наблюдал за выражением лица Евгения. Из равнодушно-уставшего оно превратилось в настороженно-злое, потом взор вновь потускнел. Кустовский отвёл глаза и, вяло махнув рукой, давая понять «уходя уходите», поспешил выпроводить малоприятных ему гостей за дверь.
Уже на лестничной клетке Витя обратился к майору:
– Вам не кажется, что это жестоко? Всё-таки он брата потерял, а Вы с упреками…
– Переживет, – буркнул Борцов.
Был обычный хмурый осенний день, в отделении милиции по-прежнему не топили. В кабинете Борцова сидел Игорь Леонидович Колесниченко собственной персоной. Он приехал сразу после звонка Евгения, спросил, кто ведёт дело об убийстве Валерия Кустовского и его проводили к Борцову. Выглядел друг убитого, если не считать дорогие костюм и галстук, как-то невзрачно: неопределённого цвета, что-то вроде светло-русого, волосы, ещё более светлые глаза почти без ресниц, бледный цвет лица, маленький нос картошкой, полные губы, ростом чуть ниже среднего, с небольшим брюшком.
– Мне Женя сказал, что Валеру будут хоронить в закрытом гробу. Как же так! Кто и за что мог его убить? Он не был богат, так что версию с ограблением можно смело вычеркнуть, среди его знакомых бандитов не значилось… Может это какой-то сумасшедший так поиздевался? – спросил посетитель.
– Все версии рассматриваются, – лаконично ответил Григорий.
– Можно закурить? – доставая пачку сигарет, спросил Колесниченко.
– Здесь не курят. Игорь Леонидович, Вы давно знали Валерия Максимовича Кустовского? Каким он был человеком? – подал голос стоявший у окна Зайцев.
– Да, мы знакомы с малышовского возраста. Не скажу, что с детсадовского, так как в садик нас не водили. Растили бабушки и нянечки, иногда нашим воспитанием занимались мамы, хотя они больше были заняты собой. Видите, вроде ничего ещё и не рассказал, а уже ясно, как много у нас было общего. Валера рос безбашенным, лихим парнем. Родителей это пугало, девочкам нравилось. Прикиньте, такой крутой парень притормаживает рядом на мотоцикле, снимает шлем, и улыбается в тридцать два белоснежных зуба! Он легко знакомился с женским полом, а тот, в свою очередь, его обожал. Для меня Валера был просто хорошим добрым другом, и этим всё сказано.
– А Евгений Максимович, напротив, не лестного о брате мнения, говорил, что Валерий не отличался трудолюбием, создавал много проблем семье, – произнес Витя.
