– Не знаю, товарищ майор, – с любопытством смотрел на майора Витька, хлопая глазами.
– Неопределённость, вот что! Иные парни всё вертят чего-то, то намекнут, то пропадут, то звонят, то не звонят, паузы специально выдерживают, как в игру какую-то играют. Это, знаешь, как-то по-женски. А девки, не зная настоящих мужиков, по таким сохнут. Определённости нет, так они сами додумывают, ночами не спят. А выигрышность такой ситуации для непорядочной мужской половины, не скажу, что сильной, в чём?
– В чём, Григорий Михайлович?
– А в том, что ничего конкретного девушке не обещая, в любой момент можно легко развернуться и со словами: «ты сама себе все напридумывала», гордо отбыть в свою новую жизнь без всяких долгов и мук совести, высматривая новый объект для охмурения.
– А ведь так ещё уметь надо. Я не умею.
– И не надо этому учиться, Вить. Так что у нас там с трупом-то?
– Кожа с мясом содрана во многих местах, на груди и правой руке – до костей…
– Это я и сам видел.
– Марина мне пыталась объяснить что-то вроде того, как она определила принадлежность трупа к мужскому полу по форме таза, – несколько сомневаясь, изрёк Зайцев.
– Что?
– Вы по ботинку, товарищ майор, решили, что труп мужской, а судмедэксперт – по форме таза, ну, я так понял.
– А…? – Борцов застыл в немом вопросе.
– Конечно, не только по форме таза. По крайней мере, по предстательной железе… Она мне так сказала.
– А больше никаких форм, кроме таза не было? Можно поподробнее: что ещё порвало мужику «крупное животное»? В лесу труп почти весь под листьями был, а заключение твоего любимого эксперта полной картины не даёт. Пусть пишет новое и, чтоб всё конкретно, как это делает Сергеич.
– А то самое мужское достоинство и порвало! Животное-то крупное… и, думаю, очень злое было, – уточнил Витя.
– Когда ушёл из дома? – кашлянув, произнёс Борцов.
– Я?
– Твоим режимом я пока не интересуюсь, Витя. Давай выкладывай всё, что тебе стало известно об убитом.
– Кустовский Валерий Максимович, сорок два года, числится… точнее, числился администратором в фирме «Дождь». Его опознала жена Клавдия Андреевна Кустовская, сорока четырёх лет, работает в городской поликлинике медсестрой-массажисткой. Если б я эту Кустовскую вовремя не поддержал, а Марина не дала ей понюхать какую-то гадость, несчастная женщина упала бы на кафель морга, разбила себе голову, и у нас было бы уже два трупа. Вдова видела мужа последний раз утром четвёртого октября. Супруги вместе позавтракали, потом Клавдия Андреевна пошла на работу, а Кустовский остался дома, так как обычно выезжал позже. Около десяти вечера, не дождавшись возвращения мужа с работы, она позвонила его брату Евгению Максимовичу, именно он, кстати, является владельцем фирмы «Дождь», спросила, когда Валерий ушёл с работы, не заезжал ли он к нему. Евгений Максимович ответил, что брат был в фирме где-то до пяти вечера, потом уехал. Конечно, Евгений обещал расспросить сотрудников и перезвонить, и ближе к двенадцати ночи действительно позвонил, но ничего нового рассказать не смог. Коллеги Валерия привыкли к его ранним уходам с работы, все понимали, что он был на особом положении, раз приходился братом начальнику. Это пока всё.
