Эллин покраснела, и ее возмущение усилилось.
— Иди и позови своего хозяина, — приказала она, постаравшись сказать это твердым голосом, насколько возможно. — Немедленно.
— Моего хозяина нет на борту «Лето».
— Нет на борту? — ее глаза широко открылись. — Этого не может быть. Иди и позови его, я сказала.
Он покачал головой.
— У него дела на Родосе, и он велел мне и Маврису отвезти вас домой на яхте. Он прилетит позже, сегодня днем.
— Сегодня днем? Но он же живет на Родосе.
— Мой хозяин живет на Крите.
— На Крите, — у нее пересохло в горле, — он критянин? — с быстротой молнии Эллин поняла эту невероятную ситуацию. Все предназначалось для Эстеллы!
— Да, он критянин. Критяне не похожи на других греков. Они дикие люди. Вы не скажете моему хозяину, что я вам говорил о любви?
— Я могу это сделать, — мстительно сказала она, хотя ее ум был занят в это время другими проблемами. Она снова возвращалась к прошедшим шести дням и только теперь поняла, как ловко Симон сумел приобрести ее полное доверие, ее — или Эстеллы…
— Нет, он ударит меня по лицу и уволит с работы.
— Так он не позволяет оскорблять своих… своих постельных подружек? Как галантно с его стороны!
— Галантно? — на его загорелом лице появилось тупое выражение. — Что это значит — галантно?
Она не обратила внимание на его вопрос, пытаясь привести в порядок свои мысли, чтобы оценить создавшееся положение.
Естественно, прежде всего Эллин подумала, что сейчас она в безопасности. Но она почувствовала боль из-за изменения своих чувств к Симону. По иронии судьбы, она безумно влюбилась в человека, который хотел наказать ее сестру за то, что она сделала с его племянником. Он все очень хорошо спланировал, предварительно узнав, что Эстелла собиралась в круиз. Вероятно, она в какой-то момент сообщила об этом Суласу. Да, Симон хорошо все спланировал, но судьба распорядилась иначе…
Симон, бесспорно, пришел бы в ярость, узнав о своей ошибке, но в данный момент не это волновало Эллин. Ее волновало то, что она не сможет попасть на «Кассиллию», покидавшую Родос. Этот человек не освободит ее, не осмелится… — и она знала это.
— Почему ваш хозяин не отправился на Крит на этом судне? — спросила она, озадаченная этим обстоятельством. Если бы это было так! Она бы все объяснила, и он отпустил бы ее. Отпустил бы… Она подумала о своих надеждах, что они с Симоном все же не расстанутся, что они встретятся еще раз, где-нибудь, когда-нибудь. Только теперь она поняла, какими нелепыми были ее надежды. Она интересовала Симона лишь как объект для мести за несправедливость, допущенную по отношению к члену его семьи. Его совсем не интересовала девушка по имени Эллин.
