— Как я не люблю это слово, — поморщилась тетя. — У тебя вообще все, что не касается меня, Джинкс и нашего дома, проматывается. Что это вообще за слово? Ты стала пользоваться им с того момента, как купила себе новую пару туфелек. И это ты называешь проматыванием денег? У тебя еще все впереди, тебе надо заботиться о себе. — Не произнеся в ответ ни слова, Эллин встала и положила коробочку на полку. — Не теряй лучше времени, — поднимаясь, сказала тетя.
Эллин задумалась. Ей показалось, что голос тетушки взволнован, хотя тут же засомневалась в этом. Но через несколько мгновений тетя произнесла слова, в которых Эллин усмотрела реальную пользу для себя.
— Я присмотрю за Джинкс. — Тетя никогда не ложилась спать, пока не уснет малышка.
В ответ Эллин лишь благодарно взглянула на нее. После того как Кит бросил ее со своим ребенком, Эллин вынуждена была вернуться на работу, и в роли няни оказалась тетя. Это случилось через два месяца после того, как Эллин взяла ребенка. А сейчас Джинкс уже шесть месяцев ходит в подготовительную школу; ей уже четыре с половиной. Тетушка легко и с удовольствием справлялась с обязанностями няни, за что Эллин была ей очень признательна, однако в последнее время тетя стала немного уставать, поэтому могла только встретить и накормить Джинкс, когда та приходила из школы в половине третьего.
— Джинкс спит беспокойно и может проснуться, я не хочу обременять тебя, тетя. — В саду послышались какие-то звуки, и Эллин замолчала, подняв голову. Сегодня целый день не было покоя. Это началось с момента, когда она по дороге на работу встретила почтальона. С тех пор прошло уже полдня. Обычно в это время она чувствовала себя намного веселее, чем по утрам, но сегодня ей пришлось разбирать счета в автобусе, а она всегда от этого сразу терялась, не понимая, сколько и кому платить и даже куда ехать. К тому же сегодня Джинкс разбила окно. Потом пришлось прочищать от сажи дымоход, и вдобавок ко всему сломался электрический счетчик! Тетя Сью получала только пенсию, половина которой уходила на оплату аренды дома, поэтому вся тяжесть содержания семьи ложилась на плечи Эллин.
— Это дочка, — услышав стук двери, счастливо улыбнулась Эллин.
— Твоя дочка! — с возмущением произнесла тетя, но как только ребенок вихрем ворвался в комнату, лицо ее засияло так же, как и у Эллин. Блестящие озорные глазки, веснушчатое личико, вымазанное в шоколаде, курносый носик — все это придавало Джинкс довольно смешной вид.
