Но что-то нужно сделать, чтобы изменить ее манеры и речь. Эллин была полностью согласна в этом со своей тетей. Природная живость ребенка не должна быть подавлена, но ее следует каким-то образом направлять. Но как это лучше сделать? Как сказала сама Джинкс, дети больше прислушиваются к замечаниям своих отцов, нежели матерей. Слова мужчины достаточно для немедленного подчинения, в то время как слово женщины будто бы и не имеет никакого веса, тем более для такого энергичного ребенка, как Джинкс. Джинкс… Это имя удивительно подходило ей.
— Люблю я среды, — сказала Джинкс позднее, когда они все трое сели за стол. — Потому что мама дома, когда я прихожу из школы. Как бы я хотела, чтобы ты была дома каждый день!
Эллин улыбнулась, а тетя Сью поджала губы на подобный детский недостаток такта. В шестнадцать лет Эллин пришлось бросить школу и найти работу, ибо хотя тетя предложила ей дом, оно не могла содержать ее. Эллин устроилась на первую же подвернувшуюся работу и больше не меняла ее, будучи уже достаточно счастливой тем, что ее снова приняли на работу после ухода, когда Кит убедил ее взять Джинкс. Она работала в большом городском магазине — одном из тех мест, где нечего было и рассчитывать на повышение, поскольку люди, занимавшие более высокие должности, все были молодыми, когда Эллин пришла на работу, и с тех пор никто не ушел. Часто Эллин думала о том, чтобы попробовать найти что-нибудь получше, но городок был небольшим, и, следовательно, у нее не было никаких шансов. Она предпочла бы работать секретарем в Лондоне, но у нее не было денег на поездки, и она так и оставалась на этой бесперспективной службе, работая пять с половиной дней в неделю и имея не более пятнадцати дней отпуска в год.
Обычно она тратила их на работу по дому, который к этому времени оказывался запущенным, поскольку тетя почти ничего не могла делать. Иногда Эллин принималась оклеивать комнаты обоями или проводила время за швейной машинкой, залатывая изношенные простыни или покрывала. И все это время ее мысли неизменно возвращались к Эстелле и к той легкой жизни, которую она вела. Подруга, в чьей квартире она жила, познакомила Эстеллу с одним из своих друзей, который тут же устроил ее работать манекенщицей. Она за несколько часов получала столько, сколько Эллин зарабатывала за неделю. Теперь Эстелла имела собственную квартиру, обставленную, по мнению Эллин, чересчур расточительно и ярко. А когда у Эстеллы подходил отпуск, она всегда отправлялась в какое-нибудь экзотическое местечко, где со своим очередным любовником жила по три-четыре недели, а порой даже и дольше.
