— Что ж вы за люди, мужики, что один, что другой! Ну, ошиблась женщина, не в ту сторону посмотрела — с кем не бывает? Что ж теперь, казнить меня за это? Один про тюрьму, другой про тюрьму — сил моих больше нет. Давайте, сажайте. Только у меня тоже есть что порассказать. И про одного, и про другого.
До сих пор ликер «Айриш крим» не вызывал у меня особого уважения — на мой вкус, он слишком сладкий и не слишком крепкий. Но сейчас он мне здорово помог, смягчив мой наглый шантаж и развязав язык Инке. И, конечно, розы — каким бы хорошим мужем Джим ни был, таких роз он Инке не дарил, все-таки американец есть американец. В общем, мы оба — и Джим, и я — давили на бедную Инку с двух сторон, но на моей стороне были еще ликер и розы.
Вот что рассказала мне Инка, сидя рядом со мной на диване и позволяя обнимать ее плечи в золотистом халатике, но не глядя на меня. Оказывается, еще в феврале, когда наши с ней встречи только начались, Джим уже заподозрил неладное. Он не подал виду, но продолжал следить за Инкой. В конце концов, недели две назад, Джим сказал Инке, что ему известно все — с кем, где и когда. Инка сначала ни в чем не признавалась, но потом поняла, что Джим не блефует — он действительно все знал. Состоялось объяснение, и Джим потребовал, чтобы Инка, если она хочет оставаться его женой, еще раз встретилась бы со мной и сделала бы в точности так, как он ей скажет.
— Понимаешь, Ленчик, — доверительно говорила мне Инка, продолжая иногда сморкаться в мой платок — ведь ты бы не бросил свою жену ради меня? Вот и я так же. Ты мне нравился, я даже и сейчас к тебе хорошо отношусь — слово «любила» Инка все же не произнесла, — но это же совсем другое. Я никогда тебе не говорила, но в России у меня ничего хорошего с семейной жизнью не получилось. Я была уже раз замужем, только Джим об этом не знает. А Джим приехал за мной в Москву, женился на мне, увез меня сюда… Я думала, у нас и дети появятся, но у Джима с этим делом что-то оказалось не в порядке. Он начал лечиться от бесплодия, ну и, — тут Инка замялась, — он пока не мог в постели вообще ничего, понимаешь? А тут вдруг ты… А я же тоже не железная!
Короче, Инка на все согласилась, чтобы примириться с мужем и загладить свою вину. Джим, как он сказал ей, решил меня попугать, да так, чтобы и духу моего в Тусоне не осталось. План у него был такой. Сам он берет отпуск на неделю и уезжает в горный заповедник Чирикахуа неподалеку от Тусона — отдохнуть и полазить по горам. Инка же остается у меня на ночь со вторника на среду и, как я и предполагал, незаметно опускает мне в бокал пол-таблетки снотворного. Посреди ночи она встает и идет в наш отдел — Джим вручил ей ключ, который открывает обе входных двери, и в здание, и в отдел. Там Инка включает мой компьютер и выполняет серию команд — Джим выписал их ей на отдельном листке. Джим объяснил, что из-за этих команд часть программ, за которые я отвечаю, будут безвозвратно испорчены, и, в результате, Сэм С. Льюис с треском выгонит меня из отдела с волчьим билетом.
