— Спасибо, , - пробурчал тот. — Ну что, больше ты ничего не украл?
Маленькая удача со сканером несколько меня приободрила, и я ответил с тем, что, должно быть, и называют юмором висельника:
— Говорят, что украл.
— Много? — поинтересовался полицейский.
— , - честно ответил я.
— А кто говорит?
— Твой босс, Фрэнк Санчес.
Полицейский внимательно посмотрел на меня, и сказал:
— , ты только не обижайся… Ты старше меня, и образование у тебя есть, и человек ты неглупый. Но я тебе скажу, как есть — на полтора миллиона тебя не хватит.
И не успел я удивиться, откуда этот совсем молодой парнишка так хорошо разбирается в человеческой натуре, лейтенант Санчес уже призывно замахал мне рукой с порога Сэма.
— Ну вот, — жизнерадостно сообщил мне Санчес, — мы с ребятами обо всем договорились. Америка, как вы, , уже знаете, страна беспредельных возможностей. Поэтому мы предлагаем вам на выбор: или вы соглашаетесь добровольно поехать со мной и этими джентльменами к ним в , или я вас задерживаю до тех пор, пока они получат ордер на ваш арест, после чего мы опять-таки направляемся к ним. Что вы предпочитаете?
На мой взгляд, особой разницы между обоими вариантами не было. Но я уже знал, что, как говорят американцы, подвох всегда в подробностях. Эта поговорка особенно подходит к их невероятно запутанной юридической системе, в которой без адвоката обойтись невозможно. Поэтому я спросил, обращаясь ко всем представителям закона сразу:
— Могу я посоветоваться со своим адвокатом?
— У тебя в есть свой адвокат? — удивленно спросил Сэм, опередив лейтенанта Санчеса, который явно хотел задать тот же самый вопрос.
— Да, — с гордостью ответил я. — .
— Ах, , — протянул агент и посмотрел на . Тот пожал плечами. — Ну, что ж, позвоните ему.
Я познакомился со довольно странным образом — в кондитерском магазине. Вскоре после моего приезда я обнаружил на улице Бродвей — в тоже есть свой Бродвей — на пересечении с , небольшое заведение под названием «». Там продавали шоколад любых сортов и в любом воплощении — конфеты, плитки, пирожные, горячий шоколад и так далее. А так как мало что может сравниться со вкусом черного горьковатого шоколада, в который окунается палочка из хрустящего сладкого теста, я иногда позволял себе после работы съездить в этот магазин и полакомиться. Однажды я отхлебнул больше, чем нужно по-настоящему горячего шоколада, и, не сдержавшись, произнес несколько энергичных, но, слава Богу, достаточно пристойных слов по-русски. И вдруг владелица магазина, немолодая, но миловидная дама обратилась ко мне на вполне приличном русском языке. Оказалось, что мама у нее была из России, отец из Польши, а сама она родилась в Израиле, куда семья эмигрировала еще до войны. Мы немножко поговорили о том,
