– Где она? – спросила я.
– Кто?
– Роуз, ты знаешь, о ком я.
– Ты про нее? А ты как думаешь?
– После того, что ты ей устроила, я думала, она мирно спит в маминой или папиной кровати.
Роуз открыла дверцу духовки и достала оттуда две вафли, которые она бросила на бумажное полотенце и принялась дуть на пальцы.
– Ты хотела сказать, после того, что мы ей устроили? В конце концов, ты ведь первая напугала ее до полусмерти.
Сестра принялась намазывать масло на вафли, а потом налила на них такое количество сиропа, что он просочился сквозь бумажное полотенце на стол.
– Ты все вокруг перепачкала, – сказала я ей. – Положи их на тарелку.
– На тарелке они не пролезут под дверь.
– Ты про какую дверь?
– В ванную комнату.
– Она все еще там?
– Иди в школу, Сильви. Я решила устроить себе выходной. У меня тут полно дел.
– Роуз, ты должна ее выпустить. Она просидела там почти двенадцать часов.
– На самом деле одиннадцать. И, разумеется, я ее выпущу. Ночью я ей так и сказала, но мисс Вонючка заявила, что, как только она окажется на свободе, она вызовет полицию. Так что она будет там сидеть до тех пор, пока мы с ней не заключим обоюдовыгодную сделку. Думаю, можно сказать, что мы с тобой взяли заложника.
Я долго стояла и смотрела, как она приминает вафли вилкой, чтобы они пролезли под дверь. Наконец Роуз взглянула на меня.
– Сильви, тебе незачем в этом участвовать. Обещаю, я ее выпущу к тому времени, когда ты вернешься домой. Иди уже. Разве тебе не нужно сдать доклад, чтобы доказать всем, какая ты умная?
Моя работа. Роуз была права, а я совсем забыла, что мне нужно ее сдать. Но я сказала ей, что, поскольку я опоздала на школьный автобус и мне никак не добраться до школы, я могу забыть о конкурсе.
– Иди пешком.
– Пешком?
– Это совсем недалеко, если пойдешь по дорожке за старым фундаментом, что на другой стороне улицы. Никуда не сворачивай, потом мимо фермы Уаттов, и тропинка выведет тебя к школе. Я тысячу раз так делала, когда прогуливала. Полчаса, не больше.
Роуз схватила бумажное полотенце с лежащими на нем плоскими вафлями и промчалась мимо меня, обдав густым запахом сиропа. Неожиданно я поняла, что хочу есть, и вдруг вспомнила про мексиканскую девочку, которую придумала – или она мне приснилась? – из рассказа отца, о том, как у нее пропал аппетит, и она стала агрессивной, и деревенский священник нашел способ ее вылечить. Когда Роуз начала подниматься по лестнице, я крикнула ей вслед:
– Подожди!
Она остановилась и оглянулась на меня.
