– Да? А мне показалось, что они с Серовым – два бойцовых петуха, – насмешливо продолжил Двинятин. – Только что глаза друг другу не выклевали.
– Это очень давний антагонизм, – произнесла Таня, возвращаясь к группе. – Они вот так пикируются с пятого класса. Здравствуйте, Илья.
– Здравствуйте, товарищи студенты, – ответил Двинятин.
Тело Маши продолжало реагировать на его голос внезапной слабостью. Вернусь – выдам ей по первое число за то, что не предупредила!!!
Юлька подбежала ко мне и схватила за руку, а потом посмотрела на Двинятина и сказала с томным придыханием:
– Здравствуйте, Илья. Позвольте вмешаться, ведь Маша – моя подруга. К птицам никакого отношения не имею, а вот кошек – люблю. И любого тут за Машу в кровь расцарапаю.
– Юленька, надеюсь, ваши коготки не пострадают, – по-прежнему насмешливо отозвался Двинятин. – Мария, впредь прошу вас не пререкаться с моими студентами. Татьяна, доведите до группы, что все личные взаимоотношения следует оставить тут, на Земле. За конфликты буду списывать баллы, это понятно?
Последние слова он буквально рявкнул, и мне, наконец, удалось справиться с воздействием его голоса. Тело Маши вновь подчинилось моей психоматрице, и, от облегчения ослабив контроль, я услышала Юлькино уважительное:
– О-о!
– Да, – пробормотала я вполголоса, – слова не мальчика…
И опять заработала удивленный взгляд Сетмауэра. Пожалуй, лучше мне помалкивать.
Тем более, что народ начал массово прибывать, а я теперь, к счастью, имела возможность не только слушать, но и смотреть. На стоянку один за другим опустились несколько каров. И вот уже к нам налегке приближались Тхао, Ингвар и Солнце, следом шла миловидная Тулайкова, которую небрежно обнимал за талию Комаровски, за ними – независимая Анастази с двумя сумками. На некотором отдалении от нее шел Дегри с огромным рюкзаком, и, последними, Лайза и застенчивый Сунибхо. У них тоже не было багажа.
– Все в сборе? – спросил Двинятин. – Тогда к терминалу.
На сей раз я справилась с реакцией тела гораздо быстрее, и оптимистично подумала, что дальше будет проще. Если бы!
Увидев меня, Лена взвизгнула и кинулась целоваться.
– Машка! Как ты?! Мы же больше года не виделись!
Я, боясь опять попасть впросак, тоже попыталась вызвать на лице Маши радостную улыбку.
– Все хорошо, Лен, вот, еду с вами – папу навестить.
– Это ты молодец, что едешь с нами, – сказал Солнце и полез целоваться вслед за Леной.
Надо сказать, что целовался стервец умело. Получая опосредованные сигналы от тела Маши, моя психоматрица выдавала чувство эйфории, а потом… Взрывом накрыло осмысление, когда он разорвал поцелуй и прошептал:
