В своих безумных мечтах он мечтал значительно увеличить территорию Франции. Это был безумный замысел, и он очень опасался, что Россия займет место на древнем престоле Константина, и возьмет под контроль оба моря, омывающих Европу. Он выдавал себя за пророка, предсказывая плохое будущее своей страны и, таким образом принося в жертву нынешнее поколение во имя будущего призрачного всеобщего счастья.
Ослепленному избытком процветания, ему казалось, что соседние державы смотрят на него с завистью и, судя о других по себе, он воображал, что Россия тайно завидует, глядя на союз самых древних и самых современных империй. Руководствуясь этой идеей, он продолжил воплощать свой разрушительный план, желая, как он говорил, чтобы его династия стала вскоре самой древней в Европе, он попытался застраховаться от возможной узурпации, сместив всех законных принцев, отдав их венцы своим братьям, либо так же изнеженным под влиянием его тирании, либо способным на соперничество с ним. Чтобы они стали подобны бледным спутникам, вращающимся вокруг зловещей звезды.
Тильзитский договор о мире был подписан, но это было лишь перемирие для тех, кто знал характер Наполеона. Все, кто сравнивал постоянно растущую мощь двух великих империй, предсказывали приближающийся конфликт и предвидели, наблюдая за их непрерывным ростом, полное разрушение в будущем тех колоссальных государств, которые каждое из них пыталось построить. Расстояние, разделявшее их, вполне было сопоставимо с разницей в их интересах, но завоевание Францией приграничных с Россией территорий, предвещало жестокую войну между этими конкурирующими державами, и эта война потрясла весь мир.
Более двух лет Россия и Франция занимались развитием своих армий, но, в конце концов, Наполеон, усилив гарнизон Данцига,[6] в состав которого входила пехота, добавив еще конницу, артиллерию и парк военного транспорта, решил более не воздерживаться от претензий к России. Забыв, что с момента заключения Тильзитского договора он вторгся не только в Голландию и ганзейские города, но также и в герцогство Ольденбургское, принадлежавшее сестре Александра, он обвинил последнего в возобновлении торговых отношений с Англией.
И с этого момента Франция начала массированную подготовку! Многочисленные легионы поспешили с берегов Тахо к Одеру и видя, что Пруссия не оказывала сопротивления вплоть до того момента, когда Берлин был окружен со всех сторон, герцог Реджио (Удино) вошел в него как завоеватель. Вскоре после этого король Пруссии был вынужден покинуть свою столицу и уступить командование французским генералам.
