Насчет последнего подруга, конечно, загнула, но я тактично не влезала.
— Я работаю с отцом, так что денег вполне хватит. Ответь на один вопрос: ты хочешь быть со мной?
Любка малость обалдела, но тут же закивала.
— Конечно, хочу, но какой ценой!
— Об этом я позабочусь.
— То есть? — напряглась подруга.
— У меня есть средства, почему бы нам не подправить твою биографию до того, как в ней начнут копаться?
— Как это, подправить? — запаниковала Любка, — да я толком не знаю своих предков.
— Установить как раз несложно. Я найму людей, которые найдут твоих неславянских предков, после чего аккуратно переделают родословную. Не думаю, что адвокаты будут столь тщательно копать.
Любка бросила на меня взгляд, но я помочь ничем не могла. Родион, между тем, принял молчание за согласие:
— Я займусь этим, не откладывая. Не переживай, все будет хорошо.
— Почему ты не отказалась? — задала я вопрос, как только Родион высадил нас возле моего дома и уехал.
— Замуж хочу, — съязвила она в ответ.
— Ага, — кивнула я, — что будешь делать, когда он найдет в твоем роду немцев?
— Может, не найдет? — с надеждой спросила подруга, но тут же махнула рукой, — да все я понимаю, но ты слышала, что он говорил в ресторане? Уверена, даже ты прониклась.
— Что значит даже? — обиделась я, но Любка продолжила о своем:
— Парень влюблен в меня по уши, готов ради меня на все, к тому же вот-вот получит наследство. Как я могу отказаться?
— А тайна бабушки?
— Может, оно и к лучшему? Родя узнает про немцев в моем роду, расскажет мне, я удивленно поахаю, а потом он заплатит за то, чтобы никто никогда не узнал об этом факте. Разве это не лучший способ сохранить тайну?
В тот момент я подумала, чем черт не шутит, вдруг выгорит? Знала бы я, какая череда событий последует за этим согласием…
Утро выдалось неприятным, потому что началось с телефонного звонка. Я продрала глаза и посмотрела на часы: девять утра. Звонила, конечно, Любка.
— Почему трубку не берешь? — услышала я ее возмущенный голос и вздохнула.
— Ты на часы вообще смотришь? — вяло начала я, но эффекта не возымела.
— Васька, нельзя спать, когда тут такое творится.
— Что еще? — не проявила я энтузиазма.
— Форменное безобразие! Я еду к тебе, жди!
Высказать свое отношение к этой идее я не успела, поэтому пришлось вставать и тащиться в ванную. Через десять минут в дверь начали трезвонить, Любка была не в духе и не пыталась этого скрыть. Я открыла и направилась на кухню пить свой кофе.
