— Пятьдесят на пятьдесят. В принципе физических процессов в головке не происходит. Излучение возникает лишь в момент реакции плутония. Но у известного процента головок всегда есть какой-нибудь дефект в конструкции. Именно поэтому при их складировании соблюдаются самые строгие правила. Во-вторых, нельзя исключить, что при складировании головку предохраняют на случай… ну, скажем, ее вывоза не назначенными для этого лицами. На месте складирования было чересчур много кабелей, счетчиков и сигнализаторов, чтобы сразу в этом разобраться. Мне кажется, они должны были что-то придумать, чтобы обезопасить себя, допустим, от захвата склада десантом противника. Проще всего было бы сделать так, чтобы головки, без разрешения снятые с мест постоянного размещения, начали испускать излучение, причем достаточно большой силы. Но это лишь мое предположение. В точности я ничего не знаю.
— И ты только сейчас об этом говоришь? — тихо спрашивает Руди, и в его потемневших от гнева глазах появляется тот страшный блеск, который наводит трепет на самого Рыбу. — На черта твои дипломы, если ты таких важных вещей не знаешь? Кто поручится, что через час мы не начнем кровью блевать?
— Я первая, — шепчет Лючия. — Я сижу рядом и стирала надпись.
— Не думал, — с каменным спокойствием говорит Питон, — что вам это так небезразлично. Мы ведь все равно рано или поздно будем болтаться на виселице или нас упрячут в такое место, что впору мечтать о цианистом калии. От лучевой болезни помирают самое большее за неделю. На такой случай у нас припрятано порядочное количество морфия.
Снова наступает молчание.
— А кроме того, — не скрывая иронии, продолжает Питон, — вы, верно, помните, что было полчаса назад. Я предлагал вместе с этой штукой взять свинцовую рубашку. Это такой кожух, который надевается на ферму. Свинец с вплавленными внутрь графитовыми стержнями. Но Челли запретил, он ведь во всем разбирается. Может, этого не было?
— Что ты плетешь? — трясет головой Руди. — Этот кожух весит с полтонны, мы едва стянули его с фермы. Как можно было его забрать? И нам бы места в машине не осталось.
— Ничего не могу поделать, — отвечает Пишон. — Законы физики не обманешь. Это только наш «команданте» думает, что весь мир под его дудку пляшет. Может, теперь вы что-нибудь поймете.
— Постой, — говорит Рыба. — Значит, ты знал, что есть опасность облучения, и нас не предупредил?
— Во-первых, такая возможность еще не доказана. Я только что пытался вам это объяснить. Во-вторых, я отчетливо потребовал взять кожух, но меня, разумеется, не послушали. Пишон хорош, когда надо головой работать, но, как последний из солдат, должен подчиняться нелепым приказам. В-третьих, меня удивляет ваша внезапная любовь к жизни. Революционеры, подпольщики, бойцы, а если до чего дойдет, из вас сразу прет мелкая, буржуазная душонка.
