— Никого! — крикнула Сэдна. — Все чисто.
Ниана приподнялась на локте и помахала Нэчу. Помахав в ответ, Нэч забросил винтовку за спину. Отойдя от окна, бережно снял одну из картин, поднес к свету. Сквозь черный сальный слой просвечивали неясные образы, но их невозможно было разобрать. Нэч дотронулся до полотна, и оно рассыпалось, разлетевшись невесомой пылью. Осторожно приставив осиротевшую раму к стене, Нэч направился к выходу, открыл дверь и обомлел. Вместо лестницы перед ним лежал длинный сводчатый коридор, стены излучали мягкий белый свет. Нэч резко обернулся, надеясь избавиться от наваждения, но помещение исчезло, слившись с коридором, который явно не мог бы уместиться в пределах башни.
"Наверное, я должен привыкнуть к странностям, — подумал Нэч и потер виски. — Приму все как есть, что ли. Все равно ничего другого не остается…"
Сжав винтовку в дрожащих пальцах, Нэч зашагал по коридору навстречу всплескам воды и шуму деревьев.
Звуки усиливались, обретали плотность и объем. В лицо дыхнуло свежестью. Коридор оборвался, и перед Нэчем предстала каменная площадка под открытым небом. Вокруг высились живые деревья с сочной сиреневой листвой, усыпанные багряными и желто-зелеными душистыми цветами. Из целых чаш фонтанов били водяные струи. Изваяния, запечатлевшие могучих красивых женщин, затянутых тугими ремнями, купались в радугах и сверкающих брызгах.
— Иди ко мне, Нэч, — прозвучал звонкий женский голос. — Не бойся.
— Кто это? — спросил Нэч, озираясь. — Покажись!
Из-за фонтана появилась высокая тонкая женщина, облаченная в тесные белые ткани, струящиеся до самых пят, подобно маленьким водопадам. От нее исходило яркое ослепительное сияние, от которого жгло глаза. Нэч шагнул навстречу и остановился, зажмурился. Но даже сквозь плотно сомкнутые веки проникал безудержный свет.
— Я — совесть Грезаара, верховная жрица. Мое имя Элевиэт, — сказала женщина. Ее голос прозвучал совсем близко, и Нэч отшатнулся. — Я здесь, чтобы помочь тебе. Посмотри на меня.
— Слишком ярко, — прошептал Нэч. — Слишком…
— Посмотри, — повторил голос. — Слишком ярко лишь в твоем воображении.
Сглотнув, Нэч поднял голову и вперил взгляд в Элевиэт. Сияние проходило словно мимо глаз, не причиняя ни малейшего неудобства.
— Я думал, город мертв, — пробормотал Нэч.
— Так и есть. Но дух Грезаара не подвластен смерти, потому что живы души его жителей.
"Совесть — это же и есть душа!" — догадался Нэч и понял, Элевиэт говорит на его родном языке, языке людей, выходцев с Земли.
