Конец власти. От залов заседаний до полей сражений, от церкви до государства. Почему управлять сегодня нужно иначе | страница 48

Идея “восстания элит” встретила отклик. Несмотря на неопределенность составляющих самого понятия “элита” (богатство, какие-то другие показатели статуса, определенные профессии?), представление о возрождении элиты, укрепляющей влияние на правительство, очень популярно. В 2008 году, через несколько дней после того, как была объявлена широкомасштабная операция по спасению банков США от банкротства, через несколько недель после краха инвестиционного банка Lehman Brothers и спасения крупнейшей страховой компании American International Group (AIG), критик Наоми Кляйн назвала происходящее “восстанием элит… причем невероятно успешным”. Кляйн утверждала, что финансовое регулирование, которому длительное время не уделяли никакого внимания, и внезапное банкротство олицетворяют контроль элит над политикой. Журналистка предположила, что тенденция концентрации власти объединяет крупные страны с противоположными, на первый взгляд, политическими и экономическими системами. “Я наблюдаю стремление к авторитарному капитализму, общее для Соединенных Штатов, Китая и России, – сказала Кляйн, выступая в Нью-Йорке. – Это не значит, что мы все находимся на одной стадии, но я отчетливо вижу тревожную тенденцию к объединению власти крупных корпораций и крупных государственных органов, которые взаимодействуют в интересах элиты”{58}. С выводами Кляйн соотносится утверждение о том, что глобализация только усилила концентрацию власти в отдельных отраслях и секторах экономики, укрепив господство лидеров рынка.

После событий последних лет вновь возникло опасение, что власть во многих странах, если не в большинстве, принадлежит олигархии, то есть горстке ведущих игроков, получивших слишком большой контроль над материальными благами и ресурсами. Интересы этих игроков, будь то явно или неявно, самым тесным образом переплетаются с политикой правительства. Саймон Джонсон, преподаватель Массачусетского технологического института, бывший ведущий экономист Международного валютного фонда, на основе примеров, с которыми ему довелось столкнуться на личном опыте, утверждал, что всякий раз, когда требовалось вмешательство Фонда, оказывалось, что на самом деле олигархи хотят защитить себя и переложить бремя реформ на других партнеров (или иностранных кредиторов). Олигархия – традиционная примета зарождающихся рынков, писал Джонсон в статье, опубликованной в 2009 году в журнале The Atlantic, но и не только их. США и здесь оказались впереди всех: “Аналогично тому, что у нас самая развитая экономика, армия и технологии, у нас и самая развитая олигархия”. Джонсон упомянул лоббирование, финансовую дерегуляцию и систему перехода сотрудников Белого дома на работу в компании с Уолл-стрит, а также выступил в поддержку разрушения прежней элиты”