Я стоял у приставного столика, намереваясь налить стакан воды, но женщина отрицательно махнула рукой, обтянутой белой перчаткой.
— Благодарю вас, — сказала она, — благодарю, мне уже лучше. Если, как вы говорите, меня и впрямь испугала всего лишь кошка, я вас оставлю.
Она рассмеялась грудным, но очень мелодичным смехом. В рассеянном свете настольной лампы я увидел, как под вуалью блеснули белые зубы, но никак не мог понять, почему женщина закутана. Даже это обилие ткани не скрывало ее необычайно больших и красивых глаз. Кажется, гостья окончательно пришла в себя, однако не сделала попытки открыть лицо.
— Вы уверены, что на дороге вас ничего не испугает? — спросил я.
— Ах, нет. Мы с друзьями остановились по соседству, — объяснила она, заметив мое любопытство, — а я допустила оплошность, решив выйти на улицу так поздно, чтобы отправить письмо.
Подобное объяснение могло бы удовлетворить меня; не исключаю, что я, будучи захвачен вихрем еще более невероятных событий, и внимания не обратил бы на этот случай, но сама судьба-проказница приложила руку к происходящему, позволив мне узнать, кем была моя гостья. Когда я говорю, что мне предстояло узнать, кем она была, я, возможно, выражаюсь не совсем точно; правильней было бы сказать — мне предстояло убедиться, что она не являлась обычным человеком.
Судьба вмешалась как раз в тот миг, когда женщина собралась уходить. Горела только одна лампа, та, что стояла на столе; в эту минуту произошел скачок напряжения — и лампочка перегорела, погрузив комнату во тьму! Я вскочил с испуганным возгласом. Не стану отрицать, в темноте, наедине с незнакомкой, мне было не по себе, но худшее ожидало впереди. Я посмотрел в сторону кресла, где сидела она, и увидел, что оттуда на меня пристально глядят два горящих глаза!
Что-то в этом ужасном, сверкающем взоре подсказало мне, что моя странная гостья, полностью — за исключением пламенных глаз — скрытая мраком, видит каждое, даже самое незаметное мое движение.
Я не могу описать в подробностях, что я делал или что происходило вокруг меня в следующие несколько мгновений. Знаю лишь, что я хрипло вскрикнул и попятился от чудовищных глаз, а они, казалось, приближались ко мне. Крик разбудил Коутса. Я услышал, как он босиком соскочил с кровати. Миг спустя его дверь распахнулась и он ощупью выбрался в темный коридор.
— Где вы, сэр? — заплетающимся со сна языком громко позвал он.
— Коутс, я здесь! — ответил я, и тон мой был далек от нормального.
